Мы слишком развеселились, настолько, что даже не заметили, как нас осталось бодрых только пятеро в квартире. Стас и Серега ушли домой, какой-то слишком пьяный мальчик, которого я даже не особо помню по имени, отключился сидя на диване. Друг Арсения со своей девушкой, уже спали в другой комнате. Мы, продолжая праздник с Надюшкой, присели на подлокотники кресла к Арсению, и начали задавать ему какие-то смущающие вопросы, потому что я помню, как он начинал стесняться и розоветь, когда нам отвечал.

Лере и Олегу стало видимо скучно с нами, потому что мы всю свою энергию и внимание перебросили на общение с Арсением.

Как-то незаметно и бесшумно они покинули комнату, забрав с собой человека, который спал на диване, и мы остались втроем.

После того как они ушли Арсений стал как-то более открыт и разговорчив, переставав смущаться нас и задаваемых ему каких-то каверзных вопросов с нашей стороны. Мы разговаривали с ним на тему отношений, рассказывали самые сумасшедшие на тот момент истории, который у нас происходили на вечеринках, а он рассказал свои.

Оказалось, что он не так застенчив и прост, как выглядел по первому моему представлению. Мы проболтали, наверное, целый час после того как все ушли.

– Арсений! – весело вдруг вскрикнула Надюшка. – А вы спать где собирайтесь?

В этот момент я взглянула на нее, и увидела этот взгляд моей старенькой игривой лисички Надюшки.

– Ну, там, с ребятами, в комнате. Наверное, там есть где прилечь. – запинаясь ответил ей Арсений.

– А расправьте-ка вы нам Аресений, диван. Мы с моей подругой к вам с ребятами спасть точно не пойдем, а когда вы нас покинете, нам станет скучно. Вот мы в обнимку то, на этом диванчики с ней и уснем. – посмотрев на меня и хлопнув своими ресницами которые на секунду закрыли ее зелеными глазами заключила, улыбаясь Надюша.

Он резво поднялся видимо хотел показать, что он еще слишком энергичен и некуда уходить не собирается. Пока он производил разборку дивана, и ходил за одеялом мы успели переглянутся и оценить всю происходящую обстановку.

Я поняла к чему клонит эта дурочка. Но мне как-то тоже хотелось оставить наше веселое состояние в памяти на долгие годы.

Арсений расправил нам диван и вернулся обратно, сев в кресло. Мы еще поболтали пол часа и нас уже начало самих клонить в сон. Мы с Надюшкой решили переселиться со своих мест, и прилечь на расправленную для нас Арсением кровать. Он видимо понял к чему все приближается и встав с кресла выдыхая произнес:

– Ладно девочки, спокойной ночи. Я тогда тоже пойду спать.

– Так быстро ты? – как будто с обидой проговорила я.

– Ну а что? Вы же уже спать хотите… – с каким-то расстройством произнес он.

– А с чего ты решил, что мы спать хотим? – бодро вдруг посмотрела на меня Надя, задавая ему этот вопрос.

– Ну как? Вы легли, укрылись, еще пару минут и вы сладко захрапите под мои рассказы.

– Так иди к нам! Тоже ложись! – приподняв одеяло как будто беря его на слабо предложила ему Надя.

Он немного обалдел на мгновение от такого предложения, и пытался сообразить, шутка это или сон.

– Арсений, мне холодно становиться с открытым одеялом – поддержала Надькину идею я. – давай скорей уже ложись!

Он медленно подошел к дивану и остановился. С таким видом как будто подошел не к дивану, а к обрыву скалы.

– Ой! Ну все за этих мужиков делать нужно… – встала со своего места бурча как старая бабка, Надя.

– Давай уже ложись в серединку, не стой как в копанный, греться об тебя будем! – почти приказывая дополнила она, взяв его за руку и потянув на кровать.

Арсений аккуратно забрался в центр дивана, мы подложили ему под голову подушку чтоб он был слегка повыше, а сами прилегли к нему вплотную положив ему руки на грудь, нежно как ласковые кошечки. Я чувствовала, как его сердечко начало пульсировать сразу после нашего прикосновения. Его лицо опять залило розовой краской как вначале наших разговоров, когда он при всех смущался говорить.

– Ну давай, рассказывай, чтоб мы не уснули – игриво произнесла я ему почти что на ухо.

У него, по-моему, тогда запас слов пропал. Он не то что бы не знал, что говорить, он и как двигаться забыл, по-моему.

Надя жалобно попросила его погреть ей руки и отдала их ему. Получилось как-то так, что он обнял нас обеих, когда мы прижались к нему и наши головы лежали на его двух руках. Он, разведя руки в стороны, одной рукой грел «замерзшие» руки Надежды, а вторая его рука попала под мой контроль.

Эти Надины жалобы всегда у нее срабатывали. Не один мальчик, взяв ее за руку уже потом не отпускал ее пока она этого не захочет. У нее они холодные в жизни не были никогда! Там кровь с энергией весь мир согреть могла бы.