Прикинувшись раненой и вымотанной, кицунэ выбрала удачный момент и атаковала, поставив на этот отчаянный рывок всё — вонзила удлинившиеся до десяти сантиметров когти мне в печень и победно усмехнулась в лицо. И тут же пожалела об этом, получив от меня двадцать сантиметров закалённой стали под лопатку. Кицунэ захрипела и опустилась на пол.

Регенерация у неё была сумасшедшей, она бы даже могла бы выжить после такого ранения в самое сердце, если бы я дал ей время. Но я не дал.

— Где Абэ держат Ясмин? — наклонился я к её уху, схватив за горло.

— Я не знаю… В своей клинике, скорее всего. — прохрипела лисица, после чего я свернул ей шею и выкинул в окно.

Кажется, я становлюсь немного кровожадным. Хотя, учитывая, сколько раз за последнее время меня пытались отправить на тот свет, было бы странным остаться добрым и пушистым…

* * *

Клинику Абэ я нашёл легко. Славься современный цифровой мир, онлайн-карты, мировая сеть и люди, создавшие компьютеры!

Огромный старинный особняк, кованные ворота, засохшие кусты… Почему-то именно таким я и представлял себе дом для психическо-нездоровых людей. Остановился напротив тяжёлых кованных ворот, моргнул фарами и опустил боковое стекло вниз. Из окошка сторожевой будки высунулась морда недовольного охранника и хмуро пробурчала в мою сторону, внимательно осматривая дорогую машину императорской семьи:

— Вы к кому? Приёмные часы давно закончились, после восемнадцати въезд на территорию запрещён.

— К твоим хозяевам.

— Вас ждут? Я сейчас доложу и узнаю, — скривился он. — Ждите.

Охранник потянулся к телефону, а я демонстративно громко вздохнул.

— Ты ведь видел номера на машине и знаешь кому она принадлежит.

Кивнул.

— Уверен, что хочешь заставлять меня ждать?

Сомнение со страхом в его голове боролись недолго. Не знаю, что перевесило, но ворота медленно поползли вбок, открывая мне проезд, я надавил на педаль и въехал на территорию клиники.

Кабинет директора нашёлся легко, помогли услужливые медсестрички, моя природная харизма и врождённая вежливость… И брызги крови на моём лице — принимать душ после схватки с кицунэ мне было некогда, просто накинул на себя свежую одежду и рванул сюда.

— Чем обязаны? — молодой человек, которого я видел рядом с Ясмин на приёме, вальяжно развалился на диване, закинув ногу на ногу, и окинул меня холодным взглядом вперемежку с брезгливостью и раздражением.

— Я ищу свою госпожу — Ясмин Горо. — прикрыл я за собой дверь, проклиная сидевшую в кресле девушку и её братца проклятием правды.

— Да? А мы чем можем помочь вам? — парень удивленно поднял брови домиком, выпрямившись и приняв сидячее положение. — У нас не служба по поиску пропавших людей.

— Отдать мне её и остаться живыми и невредимыми. Или мы пойдём другим путём. Второй вариант вам однозначно не понравится. — пожал я плечами.

— Да? Интересно. — снисходительно улыбнулась девушка, сидящая за рабочим столом, выпустила свою ауру на волю и заполнила её всю комнату.

Красивые радужные цвета, запах клубники, аромат ванили — словно на моё лицо натянули розовые очки.

— На меня это не подействует, красавица.— пожал я плечами. — но попытка засчитана.

— Убирайся отсюда! Не то я позову охрану! — обиженно фыркнула азиатка. — Ищи свою госпожу в другом месте! Мы тебе в этом не помощники!

И ведь ни слова лжи…

Интересно, как работает проклятие правы? Тогда, в онсэне, девушки были расслаблены, отдыхали в бассейне, чувствовали себя защищёнными. Сейчас ситуация была противоположной. Да, я догадываюсь, оно не заставляет людей говорить правду, правду и ничего кроме правды. Кицунэ под проклятием тоже сопротивлялась и отвечала не на все мои вопросы. Тогда как?

Обычно, люди врут, чтобы избежать осуждения, стыда, наказания. Мы можем лгать, чтобы что-то получить или впечатлить других. Но что происходит, когда я их проклинаю? Они теряют стыд, считают себя неприкосновенными настолько, что готовы говорить правду, или просто какая-то часть мозга, отвечающая за нестандартное мышление и генерирующая враньё, отключается? Нужно будет поразмыслить над этим в более подходящей обстановке.

— Я провожу нашего гостя до двери. — бросил молодой японец, вставая с дивана и делая в мою сторону несколько неторопливых шагов.

— Знаете, что самое интересное? — хмыкнул я,

— Что? — безразлично поинтересовалась японка.

— То, что все всегда выбирают второй вариант… — вздохнул я, перехватывая руки парня без перчаток, тянущиеся ко мне, и заламывая их за спину. — А только потом, когда руки сломаны, зубы и ногти вырваны, на теле нет живого места…

Я повалил Абэ на пол, упёрся коленом ему в спину, придавил к полу и взял его руку на излом. Противный хруст, ещё один, азиат тонко взвыл и глухо замычал, уткнувшись мордой в толстый ковер.