От издателя
Конгрив творил на рубеже веков (XVII–XVIII), в эпоху переломную, сложную, формирующую новые понятия, мораль и эстетические нормы.
Комедии Конгрива, произведения подлинно талантливые и яркие, созданные едким насмешником над нравами века, отразили свое время, свою эпоху.
Комментарии И. В. Ступникова.
Мистеру Конгриву по случаю постановки «Старого холостяка»
2
Драйден Джон (1631–1700) — английский поэт, драматург, критик, один из основоположников английского классицизма. Драйден создал жанр так называемой героической пьесы, эстетические принципы которого сформулированы им в «Опыте о драматической поэзии» (1668) и в «Опыте о героических пьесах» (1672). В годы английской буржуазной революции Драйден воспел Кромвеля в оде на его смерть (1658), в период Реставрации прославлял монархию, при дворе Стюартов — поэт-лауреат и историограф. Комедии Драйдена во многом подражательны; из трагикомедий лучшие — «Тайная любовь, или Королева-девственница» (1668) и «Торжествующая любовь» (1694).
3
Уичерли Уильям (1640–1716) — английский драматург. Получил юридическое образование во Франции, затем учился в Оксфорде. Первая комедия Уичерли «Любовь в лесу, или Сент-Джеймсский парк» (1671) имела шумный успех. Комедии «Джентльмен — учитель танцев» (1672), «Жена из провинции» (1675) и «Прямодушный» (1676) упрочили за Уичерли славу одного из ведущих комедиографов периода Реставрации. Пьесам Уичерли свойственны блеск диалога, живость интриги, отточенность разговорного языка. Реалистическая обрисовка английской аристократии делают Уичерли-сатирика предшественником Генри Филдинга, Оливера Голдсмита и других классиков английской комедии нравов.
4
…Не до нее и Этериджу… — Этеридж Джордж (1634–1692) — английский комедиограф, автор блестящих и остроумных комедий «Комическое мщение, или Любовь в бочке» (1664; русский перевод: М., «Искусство», 1975), «Она хотела б, если бы могла» (1668) и «Раб моды» (1676).
5
Ли Натаниэл (1653–1692) — английский драматург. Писал трагедии на античные сюжеты: «Нерон» (1675), «Глориана» (1676), «Софонизба» (1676), «Митридат» (1678), «Теодозий» (1680), «Константин Великий» (1684). Наибольший успех имела трагедия «Царицы-соперницы» (1667), державшаяся в репертуаре английских театров свыше ста лет.
6
…Отвея нет в помине… — Отвей Томас (1652–1685) — выдающийся представитель драматургии Реставрации. Лучшие пьесы Отвея: «Дон Карлос» (1676), «Сирота» (1680), «Спасенная Венеция, иди Раскрытый заговор» (1682). Его высоко ценили Вальтер Скотт и Байрон.
7
Саутерн Томас (1660–1746) — английский драматург, автор многочисленных пьес, среди которых выделяются «Благородный брат, или Персидский принц» (1682), «Роковая свадьба» (1694), «Оруноко» (1696), «Спартанка» (1719).
Досточтимому лорду Чарлзу Клиффорду из Лейнзборо [8] , и пр
Милорд,
Жизненные перипетии впервые предоставили мне случай письменно обратиться к Вашей светлости, и я безгранично рад воспользоваться им: то, что я пишу, адресовано всем, а значит, позволяет мне выразить (и довести до всеобщего сведения) признательность и уважение, которые я питаю к Вам и силюсь подтвердить делом. Я испытываю настолько сильное стремление быть Вам полезным, что оно избавляет меня от дальнейших уверений в моей преданности: коль скоро тесные узы, связывающие меня с Вашей светлостью и Вашим домом, не разрешают мне публично воздать Вам хвалу, любое выражение моей готовности быть Вашим слугой явилось бы лишь честным, но ненужным признанием моего перед Вами долга и свидетельством моей искренней Вам благодарности.
Порою мне хочется служить Вашей светлости так, чтобы это было для меня менее выгодно, зато более лестно. Мои слова отнюдь не означают, что я жажду перестать быть Вашим должником; они означают только, что я желал бы им стать по своей воле: тогда я получил бы право гордиться тем, что разглядел и нашел человека, у которого счастлив быть в долгу без надежды когда-нибудь расплатиться.
Ваша светлость лишает меня всякой возможности соприкоснуться с Вами и не быть тут же взысканным Вашими щедротами, и хотя, по видимости, я только высказываю здесь свои к Вам чувства (что столь обычно в нашем расчетливом свете), я в то же время невольно преследую собственный интерес: Вашей светлости нельзя воздать должное, не получив при этом выгоды для себя. Конечно, кто не совершает безумств, тот не нуждается и в защитнике; но будь мы чужды ошибок, сила не находила бы себе применения, а добросердечие повода проявиться; там же, где эти достоинства налицо, жаль не воспользоваться ими, если ты все-таки натворил глупости; поэтому, сделав ложный шаг, должно искать зашиты у силы и добросердечия. К этому своего рода поэтическому силлогизму я прибегаю сейчас для того, чтобы склонить Вашу светлость взять под свое покровительство мою пиесу. Она хоть и не первый мой опыт, увидевший свет, но первое мое прегрешение в драматическом жанре, вернее, в поэзии вообще; надеюсь поэтому, что мне ее легче простят. Будь она поставлена тогда же, когда написана, в ее защиту можно было бы сказать больше. Незнание столицы и законов сцены послужило бы начинающему автору оправданием, на которое он уже не вправе уповать после четырех лет литературного труда. Тем не менее я почитаю себя обязанным заявить, что глубоко оценил снисходительность лондонских зрителей, так тепло принявших мою пиесу при всех ее недостатках, которые — не могу не признаться и в этом — были большей частью замаскированы искусной игрой актеров [9] : убежден, что умелое исполнение в высшей степени способствовало раскрытию всех выведенных мною характеров.
Что же до критиков, милорд, я не скажу ни дурного, ни хорошего ни о ком из них — ни о тех, чьи упреки справедливы, ни о тех, кто усматривает промахи там, где их нет. Защищая свою пиесу, я дам им всем один общий ответ (который Эпиктет [10] советует давать каждому хулителю нашего труда), а именно: «Если бы те, кто находят в ней недостатки, знали бы ее так же, как я, они нашли бы куда больше таковых». Разумеется, мне вряд ли следовало делать подобное признание, однако оно может пойти на пользу и мне: отчетливое сознание своих слабостей есть, на мой взгляд, первый шаг к их исправлению.
Итак, я пребываю в надежде, что рано или поздно верну свой долг столице, чего, увы, никогда не смогу сделать по отношению к Вашей светлости, хотя неизменно остаюсь Вашим покорным и смиреннейшим слугой.
8
…лорду Чарлзу Клиффорду из Лейнзборо… — Чарлз Бойл, лорд Клиффорд (1639–1694), близкий знакомый семьи Конгрива.
9
…искусной игрой актеров. — В вечер премьеры роли в комедии «Старый холостяк» исполняли: Хартуэлл — Томас Беттертон; Беллмур — Джордж Пауэлл; Вейнлав — Чарлз Уильяме; Шарпер — Джон Вербрагген; сэр Джозеф — Уильям Бауэн; капитан Блефф — Джозеф Хейнз; Фондлуайф — Томас Доггет; Араминта Энн Брейсгердл; Белинда — Сюзанна Маунтфорт; Летиция — Элизабет Барри; Сильвия — Элизабет Баумен. Суфлер Джон Даунз отмечал в своем дневнике, что игра Доггета и миссис Барри была «исключительна».
10
Эпиктет (ок. 50 — ок. 138) — римский философ-стоик. Учение Эпиктета известно по записям его ученика Арриана, собранным в работах «Рассуждения Эпиктета» и «Дружеские беседы Эпиктета».
11
Пролог. — Во времена Конгрива пролог и эпилог к спектаклю составляли немаловажную его часть. Их чтение обычно поручалось актерам, пользовавшимся любовью публики.
12
Лорд Фолкленд (1630–1680) — Генри Кэри, виконт Фолкленд, автор трагедии «В ночь свадьбы», поставленной в театре Линколнз-Инн-Филдз в сентябре 1663 г.
13
…с кем ей и в третий раз не скучно. — Третий спектакль, как правило, был бенефисом драматурга, доходы от которого полностью шли ему.
Пролог,
который читает миссис Брейсгердл [14]
14
Миссис Брейсгердл — Энн Брейсгердл (1670?-1748), одна из ведущих актрис Лондона того времени, друг Конгрива; исполнительница обширного репертуара, среди которого выделяются как роли шекспировских героинь (Дездемона, Джульетта, Порция, Офелия, Корделия, Изабелла), так и роли в современных комедиях. В пьесах Конгрива Энн Брейсгердл играла Араминту («Старый холостяк»), Синтию («Двойная игра»), Анжелику («Любовь за любовь») и Милламент («Так поступают в свете»). Современники называли Энн Брейсгердл «Дианой английской сцены», отдавая этим дань ее красоте, уму, таланту и артистичности (о ней см. также в Дополнении III).
(Убегает.)
Действующие лица
Мужчины
Хартуэлл — угрюмый старый холостяк, прикидывающийся женоненавистником, но тайно влюбленный в Сильвию.
Беллмур — влюбленный в Белинду.
Вейнлав — ветреник, увлеченный Араминтой.
Шарпер.
Сэр Джозеф Уиттол.
Капитан Блефф.
Фондлуайф — банкир.
Сеттер — сводник.
Гавот — учитель музыки.
Пейс — лакей Араминты.
Барнеби — слуга Фондлуайфа.
Мальчик.
Женщины
Араминта — влюбленная в Вейнлава.
Белинда — ее кузина, жеманница, влюбленная в Беллмура.
Летиция — жена Фондлуайфа.
Сильвия — любовница Вейнлава, брошенная им.
Люси — ее служанка.
Бетти — служанка Араминты.
Танцоры и слуги.
Место действия — Лондон.
Действие первое
Сцена первая
Улица.
Входят навстречу друг другу Беллмур и Вейнлав.
Беллмур. Вейнлав? В такую рань и уже на ногах? Доброе утро! А я-то думал, что влюбленному, который умеет здраво мыслить, расстаться чуть свет с постелью нисколько не легче, чем предаваться в ней только сну.
Вейнлав. Доброе утро, Беллмур! Не спорю, столь ранние прогулки не в моих привычках, но дело есть дело. (Показывает письма.) А чтобы не проиграть дело, нужно довести его до конца.
Беллмур. Подумаешь, дело! Время тоже не следует упускать, иначе потеряешь его впустую. Дело, друг мой, — главный камень преткновения в жизни: оно извращает наши намеренья, вынуждает идти обходными путями и мешает достичь цели.
Вейнлав. Под целью ты, конечно, разумеешь наслаждение?