На многочисленных деревянных полках стояла берестяная посуда, У входа большая глиняная тарелка, доверху заполненная кедровыми орехами. Столько орехов я еще никогда не видел… Под потолком висели горизонтальные шесты для сушки одежды. Рядом свисали связки сухих грибов и чеснока. Какие-то травы. В углу большая деревянная бочка с водой, там же алюминиевая кружка на подоконнике. В стороне лежала пара мешков с какими-то крупами. У входа заготовленные дрова, аккуратно сложенные аж до самого потолка. Еще ящик какой-то.

– Дровишек принеси, сейчас жару наведем.

Пока я таскал дрова, лесник шустро растопил печь – уже через сорок минут в доме стало немного теплее. Однако спать при такой температуре я бы все равно не стал.

Беглого осмотра хватило, чтобы понять – живет Матвей Иванович один. Женской руки тут не чувствовалось, причем давно, а возможно, и никогда. Спрашивать насчет семьи не стал. Нетактично это. Если захочет, сам о себе расскажет.

– Ну вот, тулуп-то снимай, – он потер ладони друг о друга. – Уже не замерзнешь. Дровишек еще в печь подкинь!

Никогда не топил печь, но справился я на удивление быстро и правильно. По комнате пополз легкий, едва ощутимый запах дыма.

Едва я снял теплую одежду, как вновь почувствовал отголоски боли в груди. Черт, в чем же дело? Неужели я и впрямь откуда-то упал?

Громко зевнув, я сел на стул, облокотился о стену спиной, прикрыл глаза и вдруг, понял, насколько я устал. Тело буквально ломило от боли и усталости. Сам того не ожидая, я мгновенно вырубился, причем основательно.

Сколько я так спал – не знаю. Однако вскоре почувствовал, что меня решительно тормошат за плечо.

– Эй, Женька! Подъем!

С трудом разлепив глаза, я увидел бородатое лицо лесника.

– Что, разморило? – усмехнувшись, спросил тот. – Ну да ничего, это нормально. Организм свое возьмет, если нужно будет. Непривычный ты, хоть это и странно. Как же тебя Снегирев в группу-то взял? Ладно, ладно… Давай-ка, ужинать!

Оказалось, что пока я спал, лесник уже состряпал ужин. Вот же энергии у старика – на четверых хватит. Ему уже под шестьдесят, если не больше, а он неугомонный. Иванович наварил картошки, нарезал ароматного сала. В тарелке лежали маринованные грибы и зеленые помидоры – последние меня удивили. А вот хлеба не было, только сухари и те ржаные. Ну, понятно, пекарня своя в поселке хоть и была, но либо не справлялась с объемами, либо временно не работала, потому, что муки не было. Наверное, иногда хлеб завозили откуда-то из города. Видимо, не чаще раза в неделю, наверное, потому сухари и пользовались популярностью.

А рядом стояла литровая бутыль, с прозрачной, чуть розоватой жидкостью.

– Это что такое? Вино?

– Вино? Ну ты дал, Женька! Какое же вино в тайге? Винограда тут отродясь не было. Это настойка, на травах и ягодах. Такую только в Соболевке готовят, у целительницы нашей. Потом познакомлю, как время будет. Ну чего встал, бери стул.

От глиняного горшка с картошкой шел ароматный пар, отчего у меня желудок довольно заурчал, а в носу аж защекотало от предвкушения. Матвей Иванович тут же вооружился бутылкой – наполнил содержимым алюминиевую кружку, однако себе наливать не стал.

– Погоди картоху в рот совать! – заявил он. – Давай-ка, сначала выпей! Тебе полезно будет!

Настойка действительно оказалась шикарной. Она была весьма приятной на вкус, мягко согревала горло, а после сохраняла восхитительное ягодное послевкусие. И что удивительно, в голову тоже давала мягко. Натуральный домашний продукт – такого в современном супермаркете точно не купишь.

То ли я так изголодался, то ли действительно давно не пробовал сваренную картошку с салом, но лопал так, что аж за ушами трещало. Лесник только довольно ухмылялся, а сам ел мало.

Когда я насытился, поинтересовался.

– Матвей Иванович, меня вот все вопрос один беспокоит. Если я не вспомню, кто я такой, что со мной будет? Я ж ведь даже не знаю, есть ли у меня семья или нет. Не знаю, как к Снегиреву попал и как браконьером стал. Почему я вообще оказался на той поляне. Как люди отнесутся к моему появлению?

– Ну… Думал я уже над твоим вопросом. Не просто все, ой не просто, – произнес тот, нарезая сало на дощечке. – Эта твоя амнезия странная очень. В общем, я так считаю… Чтобы людей пока в заблуждение не вводить и не пугать, скажу, что ты племянник мой. Люди Снегирева на контакт ни с кем не шли, жили в бараке обособленно. Так что вопросов к тебе быть не должно. Скажу, что ты из Сочи к нам приехал, природу посмотреть, на зверя поохотиться. Быт посмотреть. Что там ваше море?! А что касается документов, то они тут и не нужны вовсе, все равно проверять никто не будет. Правда, в город тебе выехать тоже не получится. Ну, об этом потом. Вот сходим к председателю сельсовета, все и обсудим. Но к самому Снегиреву заглянуть тебе надо, для убедительности. А то путаница получится…

С ужином покончили быстро. Я наелся до отвала.

– Ой, спасибо тебе, Матвей Иванович, за еду и за то, что к людям вывел и приютил, – искренне поблагодарил я. – Даже не знаю, что было бы, если бы я на том плоту мимо проплыл…

– Там дальше по течению пороги были, плот либо застрял бы, либо разбился. Не благодари, – тихо ответил он, а спустя несколько секунд, подумав, добавил: – Хоть и терпеть я вашего брата не могу, но тебе поверил. Знаешь, почему я тебе помочь решил? Потому что когда-то, точно так же помогли и мне. В двадцатых годах. Я тогда молодой совсем был… Эх, сколько лет уже утекло. Ну все, хватит болтать, время уже позднее. Спать пора.