– Разве я не сказала? У меня свидание. Всем приятного вечера! Верунчик! Я позвоню!

Как думаешь? – Поинтересовалась на улице Галка. – У них сегодня что-нибудь будет?

– Что-нибудь да будет. – Философски отозвалась Алёна.

– Я про секс. – Пояснила Галка.

– Будет – нет… По-моему, сейчас для неё главное совсем другое. – Предположила Алёна. – Просто посидеть, выпить чай-кофе, поболтать о том, о сём… В наш сумасшедший век порой повстречать человека, с которым можно поговорить гораздо сложнее, чем найти партнёра на ночь.

– Согласна. – Сказала Галка и вздохнула. – Может, мне моего очередного кавалера тоже просто чаем попоить, а?

– Какого «очередного»? – Не поняла Алёна.

– Ну, встречу ж я кого-нибудь. – Пояснила Галка. – В Москве по данным последней переписи девять миллионов коренного населения, столько же приезжих. Треть из них мужчины.

– Почему треть?

– Ну, это я так, примерно… Пусть треть – женщины, ещё треть – старики и дети. Остаётся…

– Всего-то шесть миллионов. – Рассмеялась Алёна.

– Минус алкоголиков, наркоманов, психов, импотентов, безнадёжно женатых, обременённых малолетними детьми… Останется не так много.

– Ничего. – Утешила Алёна. – На твой век хватит.

– Надеюсь! – Галка вскинула плотно сжатый кулачок. – Надежда умирает последней.

– Это точно. – Согласилась Алёна.

– Алён, – посерьёзнела Галка. – Ты чё, правда, думаешь, что у Самсонова роман?

– Пока не уверена. – Рассеянно глядя вперёд, в пожирающий немногочисленный субботний люд вход в подземку, проговорила Алёна. – Но одно поняла точно: надо что-то делать. Иначе это станет правдой. И начинать надо с себя. Всё в наших руках, Галюня.

– В каком это смысле? – Насторожилась Галка. – Ты чё, подруга, детективов перечитала?

– В переносном, конечно! – Успокоила подругу Алёна. – Я не собираюсь никого убивать. Мы привыкли к своей жизни. К тому, что ничего не меняется. К стабильности, ставшей рутиной. Нет ничего хуже рутины. Мы друг к другу приелись. Но я хочу измениться. Стать другой, какой была когда-то и какой, к сожалению, перестала быть. Энергичной. Сексуальной. Желанной. Завтра же отправлюсь в салон, изменю причёску, запишусь в тренажёрку, обновлю гардероб. И куплю новое бельё.

– Правильно! – Воскликнула Галка. – А за бельём я с тобой! Обожаю красивое бельё! Может, Верку прихватим?

– Конечно. Если захочет.

– А чего ж не захочет? – Удивилась Галка. – Теперь у неё тоже есть стимул трусы поменять.

– Вот, полюбуйся на своего сына! – Всплеснув руками, Алёнина мама и, соответственно, Димкина бабушка подтолкнула внука ближе к свету. – Подними-ка голову!

Правый глаз любимого чада украшал внушительный фингал.

– Это называется «погулял»! – Едва не плача приговаривала бабушка.

– А чё, ничё такого. – Поворачиваясь уцелевшей стороной лица, буркнул Димка. – Подумаешь…

– То есть как «ничего такого»! – Вскрикнула бабушка. – А если глаз видеть перестанет?! Ты соображаешь?

– Скорее, у этого козла из «Б» перестанет. Я ему знаешь, как наподдал? А это он мне случайно заехал.

– Что случилось? – Повысила голос Алёна.

– Ну, пошли гулять компанией.

– Какой компанией?

– Я, Дрон, девчонки… А эти уроды из «Б» стали обзываться на Дрона, что он – педик, ну и на меня, что я с ним… Что мы, слушать должны?

– Ясное дело, если ещё при девчонках… – Вздохнула Алёна. – Больно?

– Не. Им больнее. Мы их так отделали! – При одном воспоминании глаза сына разгорелись мрачным огнём, он сжал правую руку в кулак и похлопал о ладонь левой.

– А если тебе в другой раз голову расшибут? – Воскликнула бабушка. – Или ты кому-нибудь? Вообще в милицию попадёшь.

– А чё они лезут?! Пусть сами не лезут! Мы их трогали?! – Разъярился Димка.

– А у вас языков нет? Обозвали бы в ответ, а руки не распускали!

– Мы и обозвали. Вот этот гад мне и дал в глаз. А потом уже я ему… Видела бы ты, с каким он фингалом убежал! Небось, сейчас мамочке жалуется!

– А в понедельник эта мамочка придёт в школу скандалить! – сказала Алёна. – Очень хорошо.

– А чё? Они же первые!

– Ладно, замолчи! – Страдальчески сморщилась Алёна. – Холод прикладывали?