Александр Терентьевич Кононов
Поездка в Кашино
В 1920 году жители деревни Кашино выстроили у себя электрическую станцию. Тогда это было очень трудное дело: не было самых нужных материалов; гвоздь и тот стал в деревне редкостью.
И вот в такое время кашинские крестьяне сами, своими силами, по своему собственному желанию начали строить электрическую станцию. Достали с большим трудом несколько мотков телефонного провода. Он был очень толстый, кручёный из проволоки. Его разостлали по земле и стали раскручивать щипцами, клещами и просто голыми руками. Раскрутили - получилось много проволоки.
Из лесу привезли брёвна, распилили на столбы, гладко остругали.
Теперь надо было добывать электрическую машину - динамо.
Если в те времена нелегко было купить гвоздь, то каких же трудов стоило достать динамо-машину!
Поехали кашинские крестьяне в Москву. И куда бы они ни приходили, начинали разговор с того, что вот у Ленина есть план - провести электричество по всей стране; они, значит, по этому ленинскому плану и действуют.
И хоть не сразу, а добились кашинцы своего: получили динамо-машину. Привезли её в Кашино, поместили в большом сарае.
Поставили по всей улице столбы, натянули проволоку, в каждую избу дали по электрической лампочке.
А когда всё было готово, послали письмо Ленину - пригласили его на открытие электростанции. Письмо послали, а не верилось: где же Ленину приехать, некогда ему...
Всё-таки стали готовиться. В самой большой избе поставили длинный стол, лавки, а всё лишнее - сундуки, кровати - вынесли вон. Наварили, напекли, сколько могли, угощения.
Наступил день открытия электростанции - 14 ноября.
Крестьяне уж и не знали, ждать ли Ленина.
И вдруг на дороге показалась легковая машина.
Ребятишки первые побежали навстречу. Машина остановилась. В ней сидели Владимир Ильич и Надежда Константиновна.
Владимир Ильич спросил ребят:
– Где тут у вас электростанция?
Ребята обрадовались:
– Прокати, тогда покажем.
Посадил Ленин ребят в машину, поехали.
У большой избы встретили его крестьяне.
Начался в избе разговор. Ленин рассказал о победе Красной Армии над белогвардейцами, поздравил крестьян с этой победой.
Стали крестьяне рассказывать ему о своих делах.
Ленин слушал с интересом. Когда рассказчик замолкал, Владимир Ильич его подбадривал:
– Ну, а дальше?
У Ленина была замечательная память: он сразу запомнил, как кого зовут, и потом называл стариков-крестьян по имени-отчеству: Алексей Андреевич, Василиса Павловна. Очень это старикам нравилось.
Разговор получился такой интересный и для Ленина, и для крестьян, что никто и не заметил - день-то уже кончается. Беспокоился только один человек - фотограф. Он приехал снять Владимира Ильича вместе с крестьянами и теперь всё думал с тревогой: скоро вечер, снимок, пожалуй, не выйдет, свету мало.
Наконец он решился:
– Владимир Ильич, крестьяне хотели бы сняться с вами.
– А... ну хорошо, - ответил Ленин. А сам продолжал вести разговор.
Прошло ещё минут десять. За окном стало темнеть.
Фотограф сказал с отчаянием:
– Через несколько минут будет уже поздно снимать!
Владимир Ильич поглядел на него. Сниматься не хотелось, но Ленин уважал чужой труд: фотограф специально приехал из города, потратил время. И Ленин сказал:
– Ну, идите во двор, готовьтесь. Мы с Надеждой Константиновной сейчас выйдем.
Фотограф побежал с аппаратом на улицу, стал устанавливать его. Горе ему было с ребятами: налетели со всех сторон, норовят усесться перед самым аппаратом.
Вышли из избы и Владимир Ильич с Надеждой Константиновной. Фотограф усадил их в середине, а кругом стал рассаживать крестьян. Но и тут вмешались ребята: вертелись под ногами, жались поближе к Владимиру Ильичу. Фотограф рассердился: надо, чтобы все сидели тихо, а то снимок будет испорчен.
Владимир Ильич тоже начал уговаривать ребят, показал им на аппарат:
– Вы вон в ту чёрненькую дырочку глядите.
Стали ребята глядеть в дырочку аппарата. Фотограф накинул себе на голову длинный чёрный платок и замер так.
Ленин ему сказал:
– Вы мне ребят не заморозьте.
Кругом засмеялись:
– Ничего, они у нас здоровые, выдержат.
Ребята опять зашевелились: разговор про них зашёл. Тут фотограф не вытерпел и закричал:
– Смирно!
Ленин улыбнулся и так, улыбающийся, и вышел на фотографии. Потом открылся митинг.