— Я хотел, но на последнем шаге просто не смог. Я не могу, понимаешь? Я же люблю тебя! Я практически уничтожил все, что тебя окружало, а тебя не могу.

Он берет мою руку и подносит к своим губам мои дрожащие пальцы. Покрывая мягкими поцелуями мою гусиную кожу, он медленно приближается к моим губам.

— Впусти меня, я же знаю, что ты любишь меня. Я чувствую.

— Ну, конечно, люблю. Открой окно, мне не хватает воздуха.

Ласково шепчу в самой покладистой манере, слегка отвечая на его ласки, эротично сжимая внутреннюю сторону его бедра. Расцветающий маг подлетает к окну и распахивает его створки. Широко улыбаясь, преисполненный настоящей надежды на наше светлое будущее, которое мы могли бы построить на созданном им пепелище, он замирает, негромко умоляя.

— Положи нож.

Я сижу и не дышу, держа острое лезвие у своего горла, думая лишь об одном.

_____________________________

Около десяти лет назад, попав в ледяной плен кристально чистых стеклянных дворцов и застуженных скал, я наслаждалась одиночеством, когда однажды ко мне подошла девушка, на вид чуть младше меня, с золотисто-зелеными глазами и волосами цвета жухлой сухой осенней травы.

— Ты ведь Кристина, верно?

Все сторонились меня, даже не смотрели в мою сторону. Думаю, потому что просто боялись, но не она, не Искра.

— Что тебе нужно? Проваливай.

— Ничего. Хочешь научу тебя колдовать?

Она широко улыбалась несмотря на всю мою колкость, отстраненность и максимальную холодность.

— Это кто кого еще должен учить.

Усмехнулась я и создала в помещении небольшой обвал ледяных копий с потолка одного из бесконечных залов этого еще загадочного тогда для меня мира. Девчонка вскрикнула… но не от страха, а от восторга.

— Научи меня! А я расскажу тебе все наши легенды.

С тех пор мы были не разлей вода, и все время проводили вместе. Она меня учила взаимодействию с природой, сосуществованию с ней и с самой собой. Их народ был ее неотъемлемой частью. Они были созданы сохранять тайну бытия и их главными стражами был мир Стихий.

И в один прекрасный день мы встретились в горах. Было лето, и холод можно было, хоть и немного, но вынести физически. Она затащила меня на небольшой склон, а потом повернулась и ни с того ни с сего неуместно весело пролепетала.

— Ты нравишься моему брату.

— Соломону?

Я раскрыла рот от удивления, ибо тот постоянно пускал на меня свои слюни. Властный вредный и староватый для меня, он почти каждый день все чаще пытался одарить меня новым изощренным комплиментом.

— Да нет же, глупая. Генри.

Я помню, как залилась краской, как смутилась так, как никогда этого не делала. Мои щеки вспыхнули, а глаза заблестели, когда я робко и неуверенно, да просто глупо, спросила.

— Правда?

— Правда…

Раздался сзади бархатистый ласковый тембр, а хитрая подруга стремительно удалилась, оставляя нас наедине.

— Привет.

_____________________________

"Привет" — эхом раздалось в моей голове, отражаясь в висках, срываясь немым едва заметным шепотом с моих губ. Я надавила на рукоять и перерезала себе горло, захлебываясь тягучей вязкой алой жидкостью.

— Ты что наделала?!

Падаю в руки подлетающему Олегу и последний раз смотрю в его небесно-голубые глаза. Удушье, свет померк, лед… холоднее льда Солуна. Черные ладони смерти коснулись моей души и утащили в Темный мир под громкие стенание и оглушительный рев моей первой любви.

_____________________________

Александра.

Мы услышали грохот за стенами кабинета, в который ушли мать и отец. Первыми туда ворвались отряд снеговиков, и закрылись изнутри.

— Откройте немедленно! Вы не имеете право на такие вольности!

Тщетно пыталась применить силу Ника, возмущаясь и вздыхая.

— Просто чушь несусветная! КРИС!!!

Мы сидели на полу, подпирая спинами холодные стены, периодически прислушиваясь к происходящему внутри. Не знаю, сколько прошло времени перед тем, как дверь распахнулась и нас разрешили войти.

— Папочка! ПА-ПА!!!

Сорвалось из моих связок вместе с рвущимся наружу бесконечным потоком слез. Ко мне подошел мамин хахаль и взял меня за руку.

— Сосредоточься на своей силе. Сейчас придет время выпустить ее. Только ты сможешь все исправить.

Находясь в парализующем все конечности, органы и мысли шоке, я впилась в его ладонь, ощущая мощнейший прилив нескончаемой энергии, растекающейся под моей кожей по моим венам, которые, было ощущение, просто лопаются одна задругой.

— Мне больно.

— Потерпи, сосредоточься, — прошептала ледяная женщина.

— Что вы делаете?

Тетя Вероника пыталась вмешаться, но замерла ослепленная яркой вспышкой света, исходящего из моего возносящегося вверх тела. Я зажмурилась и выпустила то, что копила в себе в те долгие годы скорби по матери… незнакомки, что бросила нас, не желая объясниться. Я выпустила все муки и страдания вместе с надрывным криком, рвущим мои голосовые связки.