– Звучит загадочно. Может быть, поделишься впечатлениями, когда закончишь?

Парень улыбнулся:

– Конечно, с удовольствием. Ты ведь всегда была любознательной…

Они продолжили разговор, вспоминая старые истории, обмениваясь моментами из жизни. Время казалось замедлившимся, и в этот момент, стоя в очереди в магазине, оба почувствовали теплое чувство встречи с прошлым.

Парень вернулся домой, несущий с собой атмосферу встречи и нежности. Его девушка сидела в гостиной, погруженная в чтение книги. Он подошел к ней, легко поцеловал в лоб, ощущая её тепло, и уселся рядом.

– Привет, как день прошел? – спросил парень, прежде чем начать читать.

Девушка улыбнулась:

– Привет! День был неплохим, спасибо. Что у тебя в руках?

Парень показал ей книгу.

– Это "Проваленный Сюжет". Недавно начал читать. Он начал читать стихи, слова которых лилась, как музыка, наполняя пространство в комнате. В каждой строчке он старался передать свои чувства, свою любовь к ней. Девушка слушала внимательно, погружаясь в мир звуков и эмоций. По мере того как он читал, она чувствовала, как сердце её бьется в унисон с его словами. Каждая строчка стиха пронизывала её душу, создавая вокруг них атмосферу нежности и взаимопонимания. По завершении стихов парень посмотрел на девушку с теплом в глазах. Девушка улыбнулась и обняла его:

– Ты знаешь, твои стихи делают мой день особенным. Я люблю тебя.

И в тот вечер, в объятиях любви и слов, они снова поняли, как важно иметь друг друга.

Шло время. Свадьба. Развод.

В тот момент, когда первые ноты Les Rallizes Denudes заполнили комнату, воспоминания о молодости и любви всплыли на поверхность. Она стояла среди вещей, запаковывая свои личные воспоминания, и слушала звуки, что сопровождали их в далекие времена. Слёзы начали катиться по её щекам, и она не могла сдержать волнение. Та музыка была звуковым фоном их первых встреч, страстных поцелуев, нежных объятий и обещаний вечной любви. Каждая нота казалась пропитанной эмоциями той эпохи. В этот момент парень вошел в комнату. Взгляд его устремился к ней, и он тоже погружался в воспоминания. Les Rallizes Denudes были как музыкальный путь к их прошлому, наполненному радостью и страстью. Они стояли там, молча слушая музыку, которая словно переносила их в прошлое. Эти звуки напоминали им о любви, которая, несмотря на свои трудности и разлуку, оставалась частью их жизни. Слёзы стекали по их лицам, но в этих слезах была не только грусть о прошлом, но и благодарность за тот опыт, который они пережили вместе. Музыка оставалась неотъемлемой частью их истории, звучащей в тот момент, когда слова были излишни.

Спустя долгие годы они стали глубокими стариками, их волосы седели, а лица носили отпечаток времени. Но даже в старости, они держали друг друга за руки, словно эти руки были последним крепким мостом в мир, полный воспоминаний и любви. В их головах играла та самая музыка Les Rallizes Denudes, напоминая им о времени, когда их сердца бились в унисон, а любовь казалась бесконечной. И вот, сидя на скамейке в своем уютном саду, они слушали мелодии, что заполняли воздух вокруг. Очевидцы времени истории, они смотрели друг на друга с той же нежностью, что и в молодости. Взгляды и слова были не нужны – они чувствовали друг друга так глубоко, словно музыка стала частью их самых сокровенных мыслей и чувств. И в этот момент, когда пришла весна, их сердца бились в унисон с природой, а в воздухе витала та самая музыка. Они смотрели на весеннее небо, наполняемое светом и надеждой, и сказали:

Голубоглазая Маша находилась в положении лотоса с закрытыми глазами, погруженная в глубокую медитацию. Аромат духов "Москва" наполнял белую комнату. Графин на столе был треснут, и каждый раз, когда из него кто-то пил, он резал тонкие губы человека.

Слова, точно финский нож, ударили в сердце. Находясь в медитативном состоянии, Маша воспринимала звуки – жужжание мухи, шум телевизора, звук благородного коньяка, а также вкус красного перца на языке. Вкус, который сорвал для неё мальчишка с пшеничными волосами ровно 10 лет назад. Мальчишку звали Матфей. Он вел жизнь, полную радости, бегал по гаражам, прыгал под поезд и смотрел на соседскую девочку глазами, полными любви. Матфей был веселым ровно до тех пор, пока, прыгая по гаражам, не расшиб себе голову и не отправился прямиком к Создателю.

Отслужите панихиду и поставьте за упокой Р.Б. Матфея.

Дверь тихо распахнулась, словно раскрывается тайная душа, когда она пронзена болезненным чувством. В темной фигуре, одетой в небрежный костюм, отразилась возвращающаяся в свою обитель тайна. Сердце бешено колотилось, словно испытывая смертельную жажду. В руках пистолет, и звуки выстрелов наполняли помещение, словно музыка безысходности. Закрытые глаза неспешно раскрылись, а в мозге разгорелся бунт.

Может быть, неосознанные, но сильные чувства двигали ею, когда она хитростью выбралась из его объятий, подарив поцелуй нежной щеке своими сухими губами. Горячие поцелуи в шею терзали облезлое сердце, а в ночных кошмарах звучали фразы: "нет", "я не хотел", "прости", "Маша".

В комнату вошел мужчина по имени Толя. Он увидел Машу, рыжую как лисичку, погруженную в мечты. Графин лопнул.

"Что такое русская душа?" – раздался тонкий голос. "Может быть, это совокупность множества факторов, погруженных в неизведанность? Осталось только найти эту загадочную неизведанность, и всё станет ясно. А пока это будет похоже на поиск черного кота ночью без света", "Не начинай, а…"

Маша, в положении лотоса посреди комнаты, была как живой цветок в объятиях мира. Толя, стоя у двери, привлекал внимание своим ростом, сравнимым с белорусским холодильником. В черном костюме и бадлоне он служил своего рода почтением к шестидесятникам. Толя также был стихотворцем, хотя некоторые считали его высказывания сомнительными. Непонятное волнение всегда сопутствовало его словам.

"Ваши тонкие плечи рыдают взахлеб, обычно утром.

Ссоры становятся рёвом, голоса превращаются в музыку.

Отрывается холодильник, и лёд сталкивается с горячими телами, которые затем удаляются".

Медитируя над своим прошлым, Толя открыл глаза так широко, что словно погрузился в альтернативный мир. Фотографии взмыли в воздухе, в каждом кадре живо мерцало прошлое. В семейных кадрах он рыдал из-за брата, укравшего его любимую игрушку. На следующей фотографии была встреча с однокурсниками, где улыбок было больше, чем людей. Наконец, он с гитарой на проклятой даче.

Конец ознакомительного фрагмента.