Я обследовал каждую пядь земли, постепенно приближаясь к телу. Ни окурка, ни фантика, ни намека на след обуви. На задернованной почве они крайне плохо держатся. Тропку, что вела к злополучным кустам, уже изрядно промыло вечерним дождиком. Если там и было что, то уже все уничтожено.
– Я закончил. Можно осматривать тело, – кивнул я очкастому судмеду с торчащими от подушки вихрами на голове.
Тот довольно кивнул в ответ, застоялся уже и рвался в бой. Нацепил перчатки и с металлическим чемоданчиком, больше похожим на короб для переноски мелких, но злобных собачек, приблизился к телу, присел на корточки и стал привычно ощупывать труп.
– Видимых переломов, ранений и других повреждений не обнаружено, – сказал он через несколько минут, обернувшись в сторону Гали и Дубова. – Характер странгуляционной борозды позволяет утверждать, что петля была наложена в момент, когда жертва еще была жива и кровоток не был нарушен.
