Однако он не вечен. Уже сегодня многие солидные фирмы начинают чувствовать объективные неудобства от своей «отягощенности бандитизмом» – западные партнеры порой не идут на контакт с такими фирмами, зная, что они связаны с организованной преступностью (на Западе очень берегут свою репутацию).

Если мы идем к цивилизованному миру, то когда-нибудь придем и к западной практике, в которой крупные и мелкие предприниматели предпочитают сотрудничать с полицией, а не с криминальными структурами. Это произойдет и у нас – в будущем. А пока мы существуем в мире диком, в котором есть законы писаные, но не соблюдаемые, и неписаные – по которым живут. Эти неписаные законы совсем не обязательно принимать и уж тем более не обязательно им следовать. Но знать их надо, чтобы не оказаться однажды с закрытыми глазами на краю обрыва…

Третьим по счету лидером «Всея бандитского Петербурга» стал Александр Иванович Малышев. Родившийся в 1958 г., он не имел возможности получить приличное образование, потому что уже в 1977 г. был осужден за умышленное убийство. Небольшой перерыв – и в 1984 г. новый срок, тоже за убийство, но на этот раз за «неосторожное». Таким образом, из трех «состоявшихся» петербургских лидеров Малышев был самым необразованным – в отличие от Кумарина и Седюка, он не пошел дальше средней школы, но от природы был наделен сообразительностью, хитростью и умением мыслить логически. В юности Малышев занимался борьбой, но каких-либо значительных результатов не добился и по своим бойцовско-спортивным характеристикам тоже значительно уступал и Кумарину, и Седюку.

Вернувшись в Ленинград после второй отсидки, Малышев начал свою карьеру швейцаром в одном из городских ресторанов. В то время он был известен в достаточно узком кругу уголовников средней руки и криминально ориентированных спортсменов, приходящих волонтерами в «армию рэкета». Несколько позже Малышев начал «крутить наперстки» на Сенном рынке. Мало кто знает, что в тот период бригадиром, которому Малышев отдавал деньги, был Владимир Кумарин, а сам будущий грозный Александр Иванович носил трогательную кличку Малыш.

Однако, будучи человеком коммуникабельным, опытным и честолюбивым, Малышев стал быстро подниматься и обрастать собственными подчиненными. К моменту упоминавшейся выше разборки в Девяткино в 1989 г. Александр Малышев был уже достаточно известным и «серьезным» лидером. После той разборки бандитов накрыла волна арестов – были посажены почти все видные «тамбовцы» и такие одиозные личности из ближайшего окружения Малышева, как Стас Жареный, Бройлер, Слон, Марадона и Герцог [57]. Видимо, Александр Иванович не очень рассчитывал на стойкость своих коллег на предварительном следствии, потому что решил на время покинуть грешную советскую землю. Он вынырнул в Швеции, откуда для усыпления бдительности милиции распространял слухи о своей трагической гибели в бандитской перестрелке. Дождавшись состоявшегося в 1991 г. осуждения своих друзей и узнав, что какие-либо доказательства для привлечения его к уголовной ответственности отсутствуют, Малышев вернулся в Ленинград. Воспользовавшись тем, что Кумарин по-прежнему находился в тюрьме, и заручившись поддержкой бизнесменов криминального толка, Александр Иванович призвал под свои знамена значительную часть обособленных бандитских групп. Малышев предложил им за долю от их промысла использовать его авторитет и называться «малышевскими». Фактически это было выдачей «лицензий на рэкет».

Осознав свою силу в организованности, эти группы в течение короткого периода времени стали захватывать все новые и новые сферы влияния, наезжая уже не только на частный бизнес, проституток и подпольных дельцов-теневиков, но и на государственные предприятия – например, на некоторые крупные магазины системы госторговли, на руководителей которых бандитам удалось собрать компрометирующий материал. При этом бандиты начали использовать – и довольно эффективно – знания и опыт известных адвокатов, экономистов, управленцев, сотрудников правоохранительных органов, как уволенных, так и оставшихся на службе, но вставших на путь прямого предательства. В то время все общество, а следовательно, и правоохранительные органы, потрясали социально-политические и экономические перемены, и бандиты умело использовали растерянность и дезориентацию многих сотрудников.

Грянувший в августе 1991 г. «путч» и последовавшие за ним глобальные перемены в стране еще больше усилили неразбериху в обществе, но безусловно дали мощный толчок развитию отечественного частного предпринимательства, а значит, и паразитирующего на нем бандитизма. Вода стала достаточно мутной, чтобы ловить в ней самую крупную рыбу.

В короткий срок была создана настоящая бандитская империя, сфера деятельности которой распространялась не только на Петербург и Северо-Западный регион, но и выходила в другие регионы России и бывшего Союза, а также за границу. В империю вошли следующие группы и группировки: «кудряшовская», «казанская», «пермская», «воркутинская», «комаровская», «тарасовская», «колесниковская», остатки «тамбовской», «кемеровская», «северодвинская», «саранская», «ефимовская», «красносельская», «архангельская», «воронежская», «красноярская», «дагестанская», «чеченская», «азербайджанская», «улан-удинская» и целый ряд других. Численность активных боевиков в этих группировках-группах колебалась от 50 до 250 в каждой. Группировки входили в империю открыто, скрытно и «втемную», когда, например, рядовые бандиты, теша себя смешными иллюзиями о «независимости» своей команды, даже и не догадывались, что на самом деле работали на империю. Сам Александр Малышев сел в гостинице «Пулковская» [58], которая была выбрана «рабочей резиденцией» для проведения в ней столов, или сходняков, лидеров самых крупных питерских группировок [59].

На столах решались спорные вопросы о сферах влияния, обсуждались совместные операции и стратегия на будущее.

Конечно, структура империи не была по-армейски жесткой и очевидной. Более того, то и дело вспыхивали кровавые конфликты между представителями различных группировок, а то и внутри одной группировки. Но в каком коллективе не бывает ссор и даже драк по самым разным поводам – из-за неосторожно сказанного слова, из-за женщин, из-за интриг… Другое дело, что в бандитской сфере конфликты заканчиваются более кроваво, – так на то они и бандиты, со «смолянками» их не спутаешь… [60]

Общее количество боевиков в империи превысило две тысячи, более половины из них имели оружие. (Именно с этого момента группировки стали оцениваться по стрелкам, а не по бойцам.)

Малышев в то время уже имел прочные деловые контакты с Москвой, в частности с вором в законе Витей-Калиной. После того как в феврале 1992 г. Витя Калина был убит, московским контактом Малышева стал лидер «крылатской» группировки Олег Романов [61].

Структура империи позволила выйти на качественно новый уровень – от взыскания регулярной дани с коммерческих структур стало возможным перейти к требованию подлинных и мнимых неустоек с одних предприятий в пользу других, контролируемых империей, или с чисто бандитских фирм [62].