Тот сидит, морщась от боли и зажав рукой рану в плече. Из-под пальцев сочится кровь.

— Ты как, деда? — спрашиваю очень медленно, разделяя каждое слово.

— Нормально, — цедит он сквозь зубы. — Зацепил меня, гнида уркаганская. Ненавижу этих сволочей.

— Оба готовы, — сообщает дядя Юзик, подходя. — Поздравляю вас, товарищ капитан. Мы снова победили.

— И я вас поздравляю, товарищ старший лейтенант. Вы действовали безупречно.

— Как и вы, товарищ капитан. Есть ещё ягоды в ягодицах, а? Фу, чёрт, трясучка началась. — он глубоко вдохнул-выдохнул.

— Адреналин, — сказал дед. — Меня тоже колотит.

— Дядя Юзик, — попросил я. — Вы можете разжечь костёр? Надо вскипятить воду.

— Конечно, — сказал дядя Юзик. — Сейчас сделаю, одну минуту, юноша. И вот ещё что…

— Что?

— Поздравляю с боевым крещением. Ты молодец. Я видел, как ты бросил лопатку и выбил револьвер. Помни всегда главное — они бы нас убили. Мы защищали свои жизни и жизни друг друга.

— Это святая правда, — подтвердил дед. — За други своя. Не переживай, внук. Я знаю, это страшно, но у нас не было другого выхода.

— Всё нормально — сказал я. — Давай-ка, деда, раной твоей займёмся.

Деду повезло. Есть на свете везучие люди, и дед мой относился к таким. Уже то, что он, служа во фронтовой разведке с одна тысяча девятьсот сорок второго года, выжил и дошёл до Берлина, говорило о многом. Вот и сейчас. Бандитская пуля калибром 7,62 мм, выпущенная из револьвера системы Наган, не задев кость, пробила насквозь мышцы плеча. А вот две пули деда не оставили бандиту шансов.

Воды у нас было маловато, поэтому дед плеснул мне на руки водки из второй фляги, до этого спрятанной в рюкзаке.

На то, чтобы затянуть рану до состояния алого свежего шрама, у меня ушёл час двадцать минут, три бутерброда с сосисками и две кружки крепкого сладкого чая. Подкрепились и остальные.

— Пока хватит, — сказал я. — Вечером добавим. Откуда у тебя пистолет, деда?

— С войны. Это «вальтер», девятимиллиметровый, я его с тела убитого немца, обер-лейтенанта, взял.

— Тобой убитого, — уточнил дядя Юзик.

— Кем же ещё, — гордо сказал дед. — Моя финка оказалась быстрее его пистолета. Но «вальтер» мне понравился. Не смог расстаться, хоть и знал, что это срок в случае чего. Охота пуще неволи, как говорится.

— Это понятно, — сказал дядя Юзик. — Как ты додумался его сейчас с собой взять? Хотя, да, золото. Оно притягивает неприятности. А какое лучшее средство от неприятностей? Разумеется, пистолет.

— Ещё лучше — танк, — сказал дед.

— В наше время трудно достать танк, — явно процитировал кого-то дядя Юзик. — Даже, если твой сын танкист.

— Но иногда очень хочется, а?

— Хочется, — вздохнул танкист-ювелир. — Но я потерплю.

— Кстати, о неприятностях, — сказал дед. — Нужно подумать, что с трупами делать.

— Что тут думать, — ответил дядя Юзик. — Документов у них никаких нет, я посмотрел, а тут, рядом совсем, очень удобное местечко для безымянной могилы имеется. Идём, покажу.

Место и впрямь оказалось удобное — природная, довольно глубокая, выемка под валуном, нависающим над ней. В сотне метров от нашего «золотого» валуна.

Дядя Юзик и дед, чья рука уже вполне действовала, оттащили трупы бандитов к выемке, столкнули на дно, закидали землёй со склона. Осталось подкопать и толкнуть валун, чтобы он накрыл могилу вечным надгробным камнем.

— Погоди, — сказал дед, — люди всё-таки, хоть и убийцы. Может даже крещёные.

Он стянул с головы кепку и перекрестился. Мы с дядей Юзиком тоже обнажили головы.

Господи, — произнёс дед, — упокой души грешных рабов твоих, сам знаешь, как их зовут. Прости им прегрешения вольные и невольные, как и мы им прощаем, и пусти их в твоё Царствие Небесное, коли сочтёшь нужным. Аминь.

— Аминь, — повторил дядя Юзик, надевая кепку.

Через десять минут валун лёг на новое место, как будто всегда там был.

Мы присыпали землёй кострище, убрали другие следы нашего здесь пребывания, забрали своё и чужое оружие, стреляные гильзы, и пошли назад к машине.

Но сначала всё-таки не удержались и ещё порылись на золотоносном месте. Результат — дополнительные семь небольших самородков, что с уже найденными девятью составило ровно шестнадцать. Хорошее число.

Солнце уже скрылось за вершинами гор, когда мы добрались до BMW, который, как ни в чём не бывало, дожидался нас там, где мы оставили. Забавно, но, когда я увидел машину, то испытал чувство, похожее на то, которое случилось со мной однажды на Цейсане — пятой планете от Крайто, которую мы уже полсотни гарадских лет пытались колонизировать с переменным успехом.