Голем энергично кивнул.
– Да, и оптимизм - прекрасная и чудесная вещь, и его следует всячески поощрять в молодежи. Но, насколько я понимаю, действия Чамы не выявили ничего полезного.

– Ты много знаешь, - сказал Джеффри.

– Я Джун Уинг, - ответила она, как будто это было все объяснение, которое мог потребовать любой разумный человек.

– Тогда им придется отпустить Чаму, - сказал Глеб.
– Они не могут задержать его просто за то, что он выкопал немного грунта.

– В этой коробке что-то было, - заметила Санди.
– Я сама это видела. Скорее всего, мусор, но не ничего. И кто знает, что это значило для Юнис или что, по мнению китайцев, это может означать?

– Это то, что произойдет, - сказала Джун Уинг твердым, властным тоном, не терпящим возражений.
– Мы дадим китайцам время для ответа. По крайней мере, день. Возможно, три. Если со стороны Призрачной стены не последует никаких обнадеживающих предложений, тогда мы исследуем пути тонкого коммерческого убеждения.

– Это сработает?
– спросил Джеффри.

– Только если они не чувствуют себя загнанными в угол. Они используют миллиарды устройств Плексус, поставляемых и обслуживаемых на очень выгодных условиях. Они не будут спешить ставить под угрозу это соглашение.

– И я очень сомневаюсь, что Плексус отказался бы от выгодного контракта только для того, чтобы спасти друга вашего друга, - сказал Джеффри, вызвав сердитый взгляд Санди, которая не думала, что он помогает делу.

– До этого не дойдет, - спокойно ответила Джун Уинг.
– Но обе стороны кровно заинтересованы в поддержании сердечных отношений.

– Что меня беспокоит, - сказала Санди, - так это то, что мы будем вам должны за то, что вы вытащите Чаму из беды.

– Все, о чем тебе нужно беспокоиться, это о том, чтобы держать свою семью в узде, Санди. Предоставь это мне, и результат будет удовлетворительным. Но если Экинья Спейс ворвется с угрозами и санкциями, не ждите, что Плексус вытащит вас из ямы.

Санди покачала головой.
– Боюсь, я не имею права голоса в отношении кузенов. Нам остается только надеяться, что Гектор купился на мою историю и не думает, что есть связь между Чамой и перчаткой.

– О чем ты мне ничего не рассказывала.

– По порядку, Джун, - ответила Санди.

Джун Уинг собралась ответить или, по крайней мере, выглядела на грани ответа. Но затем ее лицо застыло, превратившись в парализующую жесткость. Голем сидел перед ними, застыв в позе восковой фигуры. Всякий остаток жизни покинул "клейбот".

– Джун?
– спросил Джитендра.

– Должно быть, нарушилась чинг-связь, - сказала Санди.
– Джун находится за пределами Зоны. Могли ли китайцы блокировать квангл?

– Ничего настолько грубого, но вы уже видели, на что они способны, - ответил Глеб.

Лицо изменилось, к нему вернулась подвижность. Одежда клейбота изменилась и перекрасилась. Теперь они смотрели на мужчину неопределенного возраста и этнической принадлежности, одетого в атласный костюм цвета морской волны. Его лицо было поразительно невыразительным и незапоминающимся, как некое математическое среднее значение всех человеческих мужских лиц. Бледность его кожи была нереально жемчужно-серой, непохожей ни на один реальный телесный оттенок, который можно увидеть за пределами морга. Пустоты его больших темных глаз без зрачков были похожи на отверстия для больших пальцев, проделанные в маске.

– Вы меня не знаете, - сказал он, добродушно улыбаясь, - но я думаю, что мы вот-вот познакомимся поближе.

– Кто вы такой?
– спросила Санди, - и какого хрена вы прерываете мой разговор?

– Целесообразность, - сказал мужчина, протягивая ладони.
– Была открыта связка чинг, выделен запутанный путь. Вместо того чтобы заниматься откровенно утомительной ерундой с открытием второго, я решил использовать то, что уже существовало.

– Я думал, что наша связь должна быть защищенной, - сказал Джитендра.

– Да, - ответил мужчина через мгновение, и его улыбка обнажила беззубую, безъязыкую пустоту вместо рта.

– Это Паны, - сказал Джеффри, адресуя свое заявление Глебу.
– Разве не так? Ты уже говорил мне, что Паны обладают способностью манипулировать квангл-трафиком у всех под носом.

– Это возможно, - сказал Глеб, как будто этого ответа он боялся больше всего.

– Я называю себя Труро, - сказал мужчина.
– И да, в качестве, которое было бы слишком утомительно сейчас объяснять, я действительно представляю Панспермийскую инициативу.

– Он отстает, - тихо сказала Санди.
– Я наблюдала за его реакцией. Он пытается уловить суть того, что мы говорим, но он недостаточно хорош, чтобы полностью это скрыть. Должно быть, сигнал поступает с Земли или из околоземного пространства.

– Мое нынешнее местонахождение не должно нас задерживать, - сказал Труро.
– Но я поздравляю вас с вашей проницательностью.

– Чего вы от нас хотите?
– спросила Санди. Если Глеб и знал этого человека, то не сказал.

– Ничего. Именно это. То есть я хочу, чтобы вы ничего не делали и ничего не говорили. Я не могу в достаточной степени подчеркнуть важность этого. Я знаю о вашем затруднительном положении - как я мог не знать, когда Чама Акбулут - один из нас?
– и уже предпринимаются шаги по улучшению ситуации.