– Ну и ладно. Все равно мне уже домой пора.- Я постаралась, как могла, скрыть разочарование.

Было и правда поздно. Когда Стас довез меня до дома, на темно-синем августовском небе уже загорелись бледные питерские звезды. Станислав заглушил мотор прямо возле моего подъезда. Честно говоря, я внутренне ждала, что он будет напрашиваться на пресловутую чашечку кофе, из которой, как известно, последствия могут вытечь самые разные. Я уже настроилась на решительный отказ. Но никаких усилий и не потребовалось.

Стас, легонько проведя рукой по моей щеке, улыбнулся:

– Анечка, бедная, как ты устала! Иди домой. Я надеюсь, сегодня тебе будут сниться самые замечательные сны. Если ты не возражаешь, позвоню тебе завтра.

Он наклонился и поцеловал меня в уголок рта, помог выбраться из машины, после чего завел мотор и быстро уехал. Вот и все, Лукошкина, а ты боялась. Никаких вольностей он себе не позволил. Но женская натура устроена все-таки очень странно - мне было почему-то обидно, что на чашечку кофе он так и не попросился.

***

– Анька, тебя Спозаранник ищет. Уже раз семь в кабинет заходил,приветствовал меня в понедельник Каширин.

Вскоре в кабинете появился и сам главный расследователь Агентства - он вошел со зловещей улыбкой.

– Анна Яковлевна, я лично к вам.- Ледяная вежливость Глеба не предвещала ничего хорошего.

– Слушаю вас, Глеб Егорович.

– Вы зря смеетесь, госпожа Лукошкина.

Я пришел, чтобы уличить вас в порче чужого - то есть моего - имущества, а именно моей "Нивы".

– У вас, то есть у вашей машины, отказали тормоза?

– Анна Яковлевна, не прикидывайтесь, вы прекрасно знаете, о чем идет речь.

– Не имею ни малейшего понятия.

– Да? Ну что ж, если вам хочется, то я расскажу: какой-то субъект, не далее как два дня назад, острым предметом нацарапал на капоте моей машины слово из трех букв! Нечего хихикать, Родион, это было слово "Ура". Я предполагаю, что это - низкая месть недостойных людей за то, что я, радея о пользе Агентства, заставил усовершенствовать компьютерную сеть. В результате не обошлось без мелких погрешностей: у некоторых сотрудников пропали их файлы. Документы пропали у Каширина, Соболина и у тебя.- Спозаранник сделал выразительную паузу.

– Ну и что?

– Я справедливо предположил, что надпись мог сделать кто-то из вас. И последние события удостоверили меня в том, что это были вы, госпожа Лукошкина. Я обнаружил орудие, которым была сделана надпись.

Я не знала, смеяться мне или плакать.

– Какое еще орудие?

– Для продолжения расследования я вынужден был позаимствовать у вас косметическую принадлежность...

– Надеюсь, не тампоны "Тампакс"?- влез в разговор еле сдерживающий смех Каширин.

– Родион, если вы не в состоянии сообразить самостоятельно, то я поясняю: упомянутыми вами тампонами нацарапать что-то на капоте автомобиля невозможно. Если не верите - можете проверить. У Анны Яковлевны я взял пилку для ногтей.

Так вот, значит, куда пропала моя пилка!

А я уж думала, начинается склероз.

– А кто тебе разрешил без спросу брать чужую вещь?

– Я попросил знакомого эксперта исследовать ее,- не обращая никакого внимания на мой возмущенный тон, продолжал Глеб.- На ней обнаружились следы синего вещества, похожего на краску. Я делаю вывод, что надпись сделала ты, именно этой пилкой.

– Глеб, опомнись, что ты несешь! Зачем мне царапать твою машину?

– Это я хотел у вас спросить, госпожа Лукошкина. Зачем вам понадобилось портить мою "Ниву"? Моя версия такова - вы сделали это в отместку за утерянные документы. Что скажете?

Послушать наши дебаты в кабинет набилась уже масса народу.

– Глеб, своей пилкой я подпиливаю только свои ногти! У меня был синий лак, пилочка в нем и запачкалась. И вообще - если твой эксперт не в состоянии отличить автомобильную краску от лака для ногтей, значит, он просто недоучка и бездарь, а ты - настоящий параноик!- сгоряча брякнула я.

– Имейте в виду, Анна Яковлевна, действия, в которых я подозреваю вас, подпадают под статью 167 Уголовного кодекса - умышленное повреждение чужого имущества. К ним вы сейчас добавили еще и статью 130 - оскорбление. Не надейтесь, что это удержит меня от дальнейшего расследования!- Отчеканив эти фразы, Глеб твердой походкой своего тезки Жеглова вышел из кабинета. За ним, хмыкая и усмехаясь, разошлись остальные.

– Не расстраивайся, Анька, могло быть и хуже,- посочувствовал мне Родион Каширин.- Помнишь, как Глеб меня депремировал за то, что я ему в дверь ногой колотил? А "Ниву" свою он любит все-таки больше, чем дверь.

– Спасибо, Родион, считай, что ты меня утешил.

***

Вечером, по дороге домой, я заскочила в супермаркет. После ссоры со Спозаранником настроение упало до критической отметки. Нужно было срочно себя чем-то побаловать - например, каким-нибудь вкусным деликатесом. В холодильнике же было хоть шаром покати.