Шрифт:
Санёк хотел было сказать, что для того, чтобы вызвать МЧС, пришлось бы идти к тому самому домику на горе, где ловит телефон, а там бы все и встретились… но посмотрел на Татьяну Терентьевну и передумал.
– Короче, следующий котёл – твой! – вынесла вердикт руководитель.
– Да меня и не было-то… ну, наверное, всего минут десять! И куда бы я делся? – начал оправдываться Санёк.
– Два котла! – сказала Татьяна Терентьевна.
Санёк почувствовал, что тут пахнет арифметической, а то и геометрической прогрессией, и нашёл в себе силы промолчать.
Прошло несколько секунд. Напряжение, висевшее в воздухе, начало спадать.
– Быстро понял, – произнёс Поплавок, – А Веня однажды так до четвёртого котла дошёл…
Веня осторожно подкрался к нему сзади и изобразил «Отелло в гневе».
Петя, ощутив холодные руки у себя на шее, завопил:
– А-а-а-ааааа! Татьяна Терентьевна, он меня задушить хочет! Дайте ему котёл!
– Сейчас я тебе котёл дам, за провокацию, – отозвалась та.
– А я нашёл дом, где сеть ловит… и ещё там собака, оказывается, по-русски понимает… – сказал Санёк, которому не терпелось поделиться своим открытием.
– Вот видишь! Даже карельская собака понимает по-русски! А московский мальчик не понимает, что уходить в посёлок без разрешения нельзя… – покачала головой Татьяна Терентьевна.
– Я понимаю. Но я же быстро. И я финнов видел…
– Больше никаких таких «быстро». И никаких финнов. Всё, по байдаркам!
И все побежали занимать свои места.
День выдался хороший, солнечный, у всех было отличное настроение, порогов не предвиделось, и ребята весело болтали и перекидывались шуточками, подкрепляясь карельскими пирожками. Ширина реки позволяла лодкам идти по две-три параллельно, чтобы общаться.
А Санёк думал о своём первом в этом походе наказании. Сначала ему было жутко стыдно, что его отчитывают перед всей группой. И даже возникло было опасение, что его вообще отправят за плохое поведение в Москву… Но потом, когда он получил свои два котла, а Тэ-Тэ вроде как успокоилась, он понял, что проблема решена.
Как сказал однажды Веня, «отмоешь горшок – отмолишь грешок». Сам Веня получал и отрабатывал наказания легко. Судя по его рассказам, котлы – это такая же часть походной жизни, как и дежурство. «Кто-то же должен их мыть, в конце концов!» – говорил он. Да и Поплавок получал котлы, и даже девочки, вот, например, Селена.
Значит, всё идёт как надо. И всё же лучше больше не влипать…
– Петя, ты что делаешь? – послышался над водой грозный оклик Татьяны Терентьевны.
– А что? – не понял Петя, который всего-навсего пил речную воду, набирая её для удобства в пластиковую бутылку.
– Сырую воду пьёшь!
– Ну чистая же…
– Схватишь дифтерию, будет тебе чистая. Прекрати немедленно. Воду пьём только кипячёную! Тем более возле посёлка!
– Но я же бутылирую! – попытался отшутиться Поплавок.
– После Сашиных следующий котёл – твой!
Петя понял, что благоразумнее промолчать и согласиться. Конфликт был исчерпан.
6. Черничкины пяточки
В обед сделали привал на песчаной отмели. Дежурили Поплавок и Селена. Пока они доставали продукты и каны, группа углубилась в лес, чтобы собрать веток для костра. А в лесу оказалось полным-полно черники! Она и раньше встречалась ребятам на стоянках, но не в таких количествах. Теперь каждый, кто выходил к берегу с охапкой сухих веток, сиял фиолетовой черничной улыбкой. Глядя друг на друга, все улыбались и показывали зубы и языки. Селфи с высунутым «чернильным» языком, одиночные и коллективные, приобрели невиданную популярность.
– Вот же они – черничкины пяточки! – ликовал Веня, скосив глаза и пытаясь рассмотреть свой высунутый язык. – Я же говорил!
– Я вижу только черничкины язычки, – возразила Катя.
– А вот завтра проснёшься и посмотришь на свои пяточки. К утру как раз до них дойдёт, вот и покрасятся!
– Что, правда? – спросил Санёк.
Ответом ему был дружный хохот.
– Уж больно ты доверчивый! – сказала Катя. – Для Вени – просто находка!
Через некоторое время ребята стали выходить к костру не только с черничными языками, губами и зубами. Аня и Катя сделали друг другу жутковатый черничный макияж, а Поплавка раскрасили под тигра. Потом Веня пожелал стать индейцем, и вскоре все, включая даже серьёзную Фиму и молчаливого Борю, улюлюкали, раскрашенные в зигзаги, полосочки, ёлочки и цветочки.
После обеда двинулись дальше – в таком виде. Татьяна Терентьевна только качала головой и говорила:
– Вот вернёмся, всех отправлю в старшую группу детского сада.
За весь день на реке попалось всего несколько шивер, и больше пока не предвиделось, как сказала Тоня. И тут Санёк с удивлением узнал, что группа идёт по реке не просто так, вслепую, а имея на руках лоцию (слово-то какое, прямо настоящее мореходное!), на которой показан весь их маршрут и отмечены пороги, перекаты, шиверы, удобные места для стоянок. Сложные пороги нарисованы подробно, чуть ли не до каждого камня, со стрелочками по линии самого удобного прохождения. А Тоня не только следит по карте, где находится группа, но и вносит изменения, если надо. Ведь бывает, что одни камни исчезают, а другие, наоборот, выступают из воды, иногда намываются новые отмели, а иногда река и вовсе меняет своё расположение, словно ей надоедает течь строго по карте. Тогда она прокладывает новое русло, а на месте старого образуется так называемая старица. Старица со временем мелеет, зарастает травой, может и вовсе пересохнуть, а может остаться в виде озерка. И всё это надо не пропустить, отметить в отчёте. А по новой лоции, которая получится после этого похода, вполне возможно, пойдёт другая группа, и она будет ориентироваться на те замечания, которые сейчас выводит Тоня своим аккуратным каллиграфическим почерком.