Шрифт:
Официальных фотографов в группе было два – Тоня и Катя.
На собрании группы Татьяна Терентьевна сказала:
– Ты, Тоня, на отчёт работаешь. Так что фиксируй. А ты, Катя, для отчётного вечера стараешься. Так что подмечай.
«А в чём разница? – подумал Санёк, но не спросил, чтобы не выглядеть глупо. – Ну ладно, раз никто больше не удивился, то и я как-нибудь потом разберусь…»
В экипаже Поплавка теперь была Селена, и они чуть ли не всю дорогу увлечённо ругались.
«Только бы Селена обратно от Поплавка не сбежала, – рассуждал Санёк. – Мне её и на расстоянии уже многовато… Уж лучше пусть маленькая молчаливая Василиса. А вообще, интересная компания собралась, и все такие разные… Но ребята давно уже дружат, а я сам по себе… Ладно, поход не бесконечен, доживу как-нибудь».
Вечером группа разбила лагерь на живописном берегу с хорошим подходом к воде и местом для палаток. В лесу можно было найти чернику, а иногда и землянику. И всё было бы хорошо, если б не комары. Они буквально ждали момента, когда человек пойдёт в сторону леса, и набрасывались всем скопом. А в лес ходить надо было – как минимум за дровами. Относительно походов в лес и прочих отлучек из лагеря Татьяна Терентьевна на первой же стоянке объявила: «Все выходы за пределы лагеря или видимости группы поодиночке запрещены. Категорически. Минимум по два человека. Некоторые в одиночку могут за камень зайти и уже заблудиться!» «Мы не такие!», – сказал тогда Веня. «Возможно. Но проверять не будем. Правило одинаково для всех».
Санёк удивился и спросил: «А если мне надо… ну… как бы это сказать… короче, берёзу в лесу полить…» На что Татьяна Терентьевна тут же ответила: «Берёшь с собой друга, и поливаете две берёзы». Вот так. И никакой частной жизни…
На стоянке байдарки лежали на траве, как гигантские рыбы, выброшенные на берег. Санёк вспомнил, что бывают такие киты – полосатики. Как выглядели эти киты, мальчик не помнил, а вот байдарки действительно были полосатые – поверх каждого стрингера, проступающего под шкурой, тянулись длинные наклеенные полоски – леи. Это, как объяснил Веня, заботливо осматривая байдарочные днища, для прочности, чтоб шкура не протёрлась. На байдарке Санька красовалась свежая чёрная заплатка размером с ладонь. Такую же Веня приклеил и изнутри. Санёк подумал, что теперь-то он всегда отличит свою перевёрнутую лодку от остальных.
Веня ходил вокруг байдарок, цокал языком, вспоминал каких-то то ли «чайников», то ли чижиков и, как показалось Саньку, был не очень доволен осмотром, но в чём дело, мальчик так и не понял.
3. Хрючево
Когда Санёк узнал, что приготовление еды в походе – это обязанность дежурных, а его экипаж дежурит уже завтра, он почти испугался. Почти – потому что была надежда на то, что Василиса умеет готовить. Она, конечно, миниатюрная, как Дюймовочка (а ещё конопатая и с торчащими в разные стороны двумя тонкими косичками), но должны же быть у человека скрытые таланты.
Когда в обед все выбрались на берег, он отозвал Василису в сторонку.
– Василис… тут вот один вопрос…
– Какой вопрос?
– Ты же умеешь готовить, да?
– Немножко… А что?
– Нам завтра дежурить, оказывается…
– А ты разве не умеешь?
– Я?! С какой стати?
– Ты старше. А я в походе в первый раз.
– Я тоже в первый раз. А ты – девочка.
– Ну и что? Если девочка – то с пелёнок у плиты, по-твоему?
– Ладно, ладно… Только дела это не меняет – мы оба не умеем готовить.
– Я могу сделать яичницу.
– Я тоже. Но в походе данный полезный навык рискует остаться невостребованным. Что делать будем?
– Не знаю.
– Пошли к Татьяне Терентьевне. Сдаваться.
– И что? Думаешь, она за тебя обед приготовит?
– Я бы и от ужина не отказался.
– Ну ты на-а-аглы-ы-ый…
– Наглость города берёт.
– Это смелость города берёт, так Суворов сказал. А наглость получает по носу.
– Тоже Суворов сказал?
– Нет. Тогда наглых не было. А если и были, то сидели тихо и не высовывались.
Главной по продуктам выбрана Вера Поликарпова, и она отлично справляется со своим делом. Ребята ласково называют её Карпушечкой. Вере четырнадцать, как и Саньку, но она в отличие от него уже опытная походница. Даже ходит в тельняшке, как, впрочем, и Веня. Поэтому для начала Санёк с Василисой отправились со своей проблемой именно к ней.
Без всякого удивления Вера выслушала их покаянную речь, пожала плечами и сказала:
– Вначале никто ничего не умеет. Потом у всех всё получается. Вы что, особенные?
– Права на оригинальность развития отдельной человеческой личности ещё никто не отменял, – попытался ввернуть Санёк.
– Не до такой степени, юный психолог. Короче. Первое дежурство в обед – это суп из пакетиков. Всё элементарно. Воду вскипятить – раз. Пакетики засыпать – два. В большом кане чай заварите. Горстку. Маленькую, как у неё, – Вера показала на Василисину руку.
– Понятно, – кивнул мальчик.
Вера достала блокнот и углубилась в его изучение. Потом Санёк узнал, что это была раскладка, то есть полное содержание завтраков, обедов и ужинов до самого конца похода. Но только со второго своего дежурства он догадался, что раскладка, как Периодическая таблица Менделеева, имеет свой период, равный количеству экипажей, поэтому каждый экипаж готовит в своё дежурство одни и те же блюда.