В книге The Soundscape of Modernity («Звуковой ландшафт современности») Эмили Томпсон обратилась к ранним буддийским текстам, в которых описывается, насколько шумной могла быть жизнь в большом городе в Южной Азии около 500 года до н. э. Она рассказывает про «слонов, лошадей, колесницы, барабаны, тамбурины, лютни, песнопения, цимбалы, гонги и людей, кричащих: «Ешьте и пейте!» (2). В «Эпосе о Гильгамеше» божества так устали от человеческого шума, что наслали великий потоп, чтобы стереть людей с лица Земли. Чуть более века назад Дж. Х. Гирднер составил каталог The Plague of City Noises («Чума городских шумов»), включив туда шум гужевых повозок, коробейников, музыкантов, животных и колоколов. Если и существует такая вещь, которая вызывает постоянное недовольство, это шум.

И все же прямо сейчас возникло кое-что действительно новое. В наши дни не просто громко (3). Сейчас происходит беспрецедентная массовая ментальная стимуляция.

С одной стороны, это непосредственно акустический шум. Даже если карантин из-за COVID-19 и принес временную передышку от этой какофонии, траектория современной жизни кажется неумолимой: все больше автомобилей на дорогах, самолетов в небе, гудящих приборов, жужжащих и пищащих гаджетов… В общественных местах и офисах с открытой планировкой устанавливаются все более громкие и вездесущие телевизоры и динамики. В Европе около 450 млн человек, примерно 65 % населения, живут на фоне постоянного шума, который Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) считает опасным для здоровья.

Это поддающийся измерению факт: мир становится громче. Поскольку машины экстренных служб должны быть достаточно громкими, чтобы пробиться сквозь окружающий шум, звук их сирен служит хорошим показателем громкости окружающей среды в целом. Композитор и эколог Р. Мюррей Шафер обнаружил, что в 1912 году звук сирены пожарной машины на расстоянии 11 футов достигал 96 децибел (дБ), а к 1974 году на том же расстоянии он уже приближался к 114 дБ. В 2019 году журналистка Бьянка Боскер отметила, что сирены современных пожарных машин еще громче – 123 дБ на расстоянии 10 футов (4). Это может показаться не таким уж большим увеличением, но учтите следующее: для измерения силы звука используется логарифмическая шкала, поэтому звуковое давление уровнем 90 дБ на самом деле в 10 раз больше звукового давления в 80 дБ, что нашими ушами воспринимается как в два раза более громкий звук. Неудивительно, что в больших городах, таких как Нью-Йорк и Рио-де-Жанейро, шум постоянно возглавляет списки жалоб жителей.

И мы не можем рассматривать эту проблему лишь с точки зрения уровня громкости. Большой вред здоровью наносят также высокочастотные и низкочастотные шумы центров хранения данных и аэропортов. Было обнаружено, что эти формы акустического шума оказывают непропорционально сильное воздействие на сообщества со средним и низким уровнем дохода.

В эпоху, когда, по крайней мере, треть естественных экосистем Земли затихла до точки «акустического вымирания», усилились всевозможные механические, цифровые, человеческие звуки.

Существует и второй тип шума – шум информационный. И его влияние стремительно растет. В 2010 году Эрик Шмидт, тогдашний генеральный директор Google, пришел к поразительному выводу: «Теперь каждые два дня мы производим столько же информации, сколько произвело человечество с момента зарождения цивилизации до 2003 года». В то время как технический магнат в основном размышлял об экспоненциальном росте онлайн-контента, он натолкнулся на фундаментальный факт о траектории развития человеческой истории: за ваше внимание борется все больше и больше интеллектуальных продуктов. По оценкам исследовательской компании Radicati Group, в 2019 году каждый день отправлялось 128 млр деловых электронных писем, при этом средний бизнес-пользователь имеет дело с 126 сообщениями в день (5). Согласно самым последним данным, люди в Соединенных Штатах получают в пять раз больше информации, чем в 1986 году (6).

Способны ли мы справиться с подобным объемом информации? Ведущие специалисты в области науки о человеческом внимании говорят: нет.

Михай Чиксентмихайи – психолог, создатель «теории потока». Рассуждая о нашей способности удерживать внимание (7), он отмечает, что, слушая человека, мы вынуждены обрабатывать около 60 бит информации в секунду, чтобы понять, о чем он говорит. Это включает в себя интерпретацию звуков и извлечение воспоминаний, связанных со словами, которые слышим. Конечно, мы часто сами увеличиваем информационную нагрузку, например, перепроверяя время нашей следующей деловой встречи или думая о списке покупок на ужин. Но ученые-когнитивисты подсчитали, что мы почти всегда достигаем верхнего предела около 126 бит информации в секунду. Нас окружают миллиарды людей на Земле, но, как отмечает Чиксентмихайи, «мы не можем понять больше одного из них за раз».

Нет никаких сомнений в том, что растущее количество информации, циркулирующей в мире, приносит реальную пользу. Мы благодарны за возможность быть на связи с близкими, которые находятся далеко от нас. А также за то, что можно работать и учиться удаленно, смотреть фильмы в потоковом режиме и за все другие щедроты, даруемые человечеству могущественной Всемирной паутиной. Но нам стоит помнить следующее: количество информации растет, а наша способность ее обрабатывать – нет. 50 лет назад ученый Герберт Саймон выразился на эту тему предельно ясно: «Ни для кого не секрет, что информация поглощает внимание тех, кто ее получает. Следовательно, обилие информации создает дефицит внимания» (8).

Это приводит нас к третьей категории шума: внутреннему шуму. С таким количеством стимулов, поглощающих наше внимание, все труднее становится установить внутреннюю тишину. Весь этот внешний шум может усилить интенсивность того, что происходит внутри нас. С увеличением количества входящих электронных писем, текстовых сообщений и уведомлений в социальных сетях растет ожидание того, что вы будете всегда на связи – готовые читать, реагировать и отвечать. Этот шум определенно имеет виды на наше сознание. Он колонизирует наше внимание. Мешает сосредоточиться на том, что находится перед нашими глазами, управлять импульсами нашего ума, замечать, ценить и сохранять пространство тишины.