Он улыбается.

— Любые средства хороши, так ведь?

— Ты всё ещё хочешь заняться со мной сексом?

— Тебе не нужно напрашиваться на комплименты, — он тянется к моему лицу, прижимает большой палец к уголку моих губ. — Я бы трахнул тебя прямо сейчас в уборной, если бы ты сказала, что готова к этому.

— Фу, мерзость, — я уворачиваюсь от его руки, и он хихикает. Очень надеюсь, что он шутит. Ну, вроде того. Находясь здесь с ним вот так, ведя себя как обычно воскресным утром, в «Старбаксе», я не знаю, что и думать. Что чувствовать. Он… такой милый. Пытается нам помочь, терпеливо всё объясняет, шаг за шагом повторяя каждый пример. Кто знал, что в Тристане это есть?

— Я должен что-то хотеть от тебя, предлагая свою помощь?

— Не знаю. А ты хочешь? У меня такое чувство, что обычно ты никому не помогаешь.

Он хмурится.

— Нет.

Тристан

Но я готов помочь ей. Почему? Это не просто из-за желания раздеть её. Или… нет. Нет, это не так. Я просто так чертовски заинтригован этой девушкой, что сделаю всё, чтобы заставить её изменить обо мне мнение и посмотреть на мир моими глазами.

И моё представление о мире заключается в том, чтобы раздеть её. Вот и всё. Конец истории.

— Так почему я? — спрашивает она, тыча меня в бок указательным пальцем.

Чёрт, она настырная. И хорошенькая. Очень хорошенькая. Без макияжа, тёмно-русые волосы собраны в хвост на макушке, кожа чистая и гладкая, эти вопрошающие глаза смотрят на меня в ожидании… чего? Что я дам ей надлежащее объяснение?

Как я могу это сделать, если сам не понимаю своих мотивов?

— Потому что ты очень трахабельна? — я вздрагиваю в ту же секунду, как слова слетают с моих губ, а она смотрит на меня. По вечерам в четверг девушки в баре трижды упиваются в восторге, стоит мне сказать, что они сексуально привлекательны. Они каждый раз попадаются на эту удочку.

В воскресенье утром в «Старбаксе» зубрежка для теста статистики… Кажется, «трахабельность» не работает.

— В твоих глазах я какая-то грязная плюшевая игрушка. «О, она так восхитительно трахабельна», — Александрия морщится.

— Может, просто неудачный выбор слов, — начинаю я, но она обрывает меня.

— Ты думаешь?

— Уверен, — подчеркиваю я. — И беру свои слова обратно. Ты не трахабельная.

О, вы только посмотрите. Выражение её лица меняется, она выглядит совершенно грустной из-за того, что я взял назад своё грёбаное замечание. Решайся, красавица. Ты либо хочешь моего внимания, либо нет.

— Вы двое ссоритесь? — спрашивает Келли, усаживаясь обратно на своё место.

— С меня хватит, — Александрия вырывает у меня свою книгу и захлопывает её, затем засовывает в рюкзак. — Либо я усвоила материал, либо нет. Спасибо за помощь, Тристан, — выдавливает она, даже не потрудившись взглянуть на меня, когда встаёт. — Увидимся завтра на занятиях, Келли.

Она вылетает из «Старбакса» прежде, чем мы с Келли успеваем что-нибудь сказать, чтобы остановить её.

— Это было странно, — медленно произносит Келли, потягивая свой напиток. — Что только что произошло?

— Ну, не знаю, — я смотрю на дверь, желая, чтобы она вернулась. Желая большего, чтобы я мог последовать за ней. Но я не бегаю за девушками. Не таким образом. Завоевание происходит, поскольку они сами приходят ко мне. Я притягиваю их, как мёд пчел. Это просто. Улыбаешься, говоришь что-нибудь кокетливое, бросаешь намёк, смотришь им в глаза, прикасаешься к ним и бац. Они твои на ночь. Иногда они хотели бы быть твоими после ночи, но я никогда не позволял дойти до этого момента. Не совсем. Если только они не сумасшедшие и не мечтают о свадьбе с первого взгляда, как встретят тебя.

У меня была одна такая на первом курсе. Самая страшная херня на свете. Она меня практически преследовала. Гейбу и Шепу это показалось забавным.

Они такие.

— Ты ляпнул что-то, что её обидело, — Келли заявляет об этом, не спрашивая, как это сделал бы нормальный человек.

— Не знаю, — вскидываю руки в воздух, разочарование течёт по моим венам. — Её трудно понять.

— То же самое она говорит о тебе.

Я замираю.

— Она говорит обо мне?

Келли кивает, всё ещё потягивая свой напиток. Книга статистики лежит между нами, совершенно забытая. Теперь, когда Александрия ушла, у меня нет желания помогать. Я даже не хочу смотреть на эту дурацкую книгу.

Прости, Келли.

— Что ещё она говорит обо мне? — любопытствую я, когда Келли ничего больше так и не сказала.

— Ничего особенного. Она пытается устоять перед тобой.

Да неужели.

— Ей нравится Стивен, но она не заинтересована в нём.

— И с чего ты это взяла?

Келли выгибает бровь.

— Ты боишься, что Стивен может увести её у тебя из-под носа?

— Да некого там уводить! В этом смысле она меня не интересует, — брови Келли поднимаются ещё выше. Как она это делает? — Я серьёзно. Стивен хочет покупать ей цветы, приглашать на свидания и сделать своей девушкой. Я же просто хочу раздеть её и заняться с ней потным, потрясающим сексом.