Затычка с Полосатиком недоуменно переглянулись, – им так не показалось. У Принцессы Бурунди не было плавников и защечных клыков, а у будущей подружки Малыша красивого платья и золотой короны.

– Малышу должна понравиться! – подвел итог Полосатик. – Ищите корягу!

Вспомнив, как это делал Лекарь Старшего Народа, данюшки покрыли аппетитную коряжку смесью из трухи и сонного порошка.

И тихонько выставили корягу на край полянки.

Но красавица не успела ее заметить.

На полянку гордо выплыл еще один птеригоплихт. И прямиком кинулся к выглядывающей из травы приманке. Он уже раздвинул ротовые пластинки, готовясь отведать любимого кушанья.

Но корягу грудью закрыл Затычка. Он встал над ней на четвереньки и сердито зашипел:

– А ну брысь отсюда!

Птеригоплихт недоуменно остановился, паря над травой. Немного посопел, пригибая травянистые метелки к земле.

Затычка тихо, но грозно рычал, стараясь отогнать чужака, не испугав красавицы.

Птеригоплихт поднялся повыше, осмотрел разноцветное шипящее существо, решил, что связываться с таким чудом-юдом опасно. Резко махнул хвостом и гордо упарил, напоследок чуть не хлестнув плавником Затычку по носу.

Надменная красавица, занятая исключительно собой, ничего не заметила.

Затычка пополз по-пластунски, пододвинул корягу к ней поближе и опять скрылся в кустах.

Друзья затаились в ожидании.

Наконец коряга попала в поле зрения парчовой толстушки. Деликатно, словно слизывая шоколадную крошку с пирожного, она принялась объедать приманку.

Данюшки в кустах нервно сглатывали слюну в такт движению ее пластинок.

Порошок оказался хорошего качества, и скоро наевшаяся красавица заснула.

Друзья выбрались на поляну и окружили птеригоплихтиху.

– Давайте ее назовем! Чур, я! – предложил Затычка, гладя голову пленницы.

– Ну и как? – поинтересовался Шустрик, ласково водя пальцем по ее спинному плавнику.

– Зорькой! – гордо сказал Затычка.

– Ты бы еще Буренкой назвал! – фыркнул Полосатик. – Это же тебе не корова!

– Не корова! – согласился счастливо сияющий Затычка. – Это Зорька!

Друзья посмотрели на него и махнули рукой. Зорька, так Зорька!

Зорька безмятежно спала, когда данюшки волокли ее к стене. Она была тяжелым грузом.

Шустрик и Полосатик держали голову, Затычка – хвост. Черепашьими шажками они перемещались по саду. Через каждые двадцать шагов останавливались отдохнуть.

Дело осложнялось тем, что нести пленницу приходилось не прямым путем, в обход сидящих на гнездах птеригоплихтов.

С великим трудом Зорьку доволокли до стены. И тут выяснилось, что перенести ее через стену данюшки не смогут. Никак.

– А я говорил! – буркнул злой Полосатик, вытирая пот. – Слишком большая и тяжелая. Вот и привет!

– А если из деревьев сделать мостик? – вяло предложил Затычка. – Или попытаться веревкой ее обвязать, а потом затащить на стену…

И сам умолк, понимая всю неосуществимость этого плана.

Светило солнце, журчала речка.

Мирно паслись птеригоплихты, сопела на травке спящая Зорька. За старой стеной ждала наготове лодка. Все было прекрасно, а планы рушились.

Стена не пускала Зорьку на волю.

– У меня горло пересохло! – просипел Шустрик. – Пойду попью!

Он подошел к речке, подставил ладони под быстрые, чистые струи, так непохожие на ленивую, теплую и мутную воду в городе. От свежей воды стало чуть легче на душе.

– Ребята! Давайте ее по речке сплавим! – неожиданно предложил Шустрик.

Это был необычный, но выход.

– А она не утонет? – испугался Полосатик.

– Не должна! Мы ее голову поддерживать будем! – встрепенулся Затычка.

Окрыленные новой идеей данюшки подхватили Зорьку и поволокли к реке. Торжественно спустили на воду.

Неглубокая речка понесла Зорьку по саду, данюшки лишь поддерживали ее.

Речка вилась затейливыми загогулинами, и, в конце концов, исчезала в темной дыре под стеной. Эх, была, не была… Данюшки направили Зорьку в провал.

Птеригоплихтиха вплыла туда и застряла. Как пробка!

Друзья отчаянно толкали ее, боясь, что еще немного, и Зорька захлебнется. Шажок за шажком, обдирая свои коленки о камни, и спиной плавник Зорьки о свод туннеля. Когда они поняли, что всё – и силы кончились, птеригоплихтиха с чмоканьем вылетела из дыры, как сапог из болотной грязи.