Шрифт:
– Пьяная девица в кожаной юбке, сетчатых колготках и сапогах на шпильке, заявившаяся к тебе в шесть утра и больше похожая на шлюху после смены – твоя девушка? – Беззвучно смеюсь я.
– Как уж есть. – Усмехается он, разводя руками. – Обычно я не вожу к себе девушек, и они не остаются на ночь! Один раз после выпускного здесь была Алинка, но мать тогда уезжала на дачу, а второй раз – это когда приходила Дашка, моя напарница по научному проекту, но у нас ничего такого не было, и вечером она уехала с Ка…
По тому, как кровь отливает от его лица, я понимаю, что Витька нечаянно проговорился и теперь не знает, как выкрутиться.
– С Каем? – Хрипло говорю я.
– Я не знаю, встречались вы уже тогда или еще нет. – Пряча взгляд, отвечает парень.
– Когда это было? – Мне становится трудно дышать.
– Когда его отстраняли на пару недель от тренировок и игр после драки с Лернером…
Кай тогда частенько не ночевал дома, так что очень на него похоже.
– Он своего не упустит. – Тихо произношу я, пытаясь улыбнуться.
– Слушай, прости. – Виктор снова опускается на край постели, вынуждая меня посмотреть на него. – Я не хотел. Вырвалось. Тебе неприятно было это слышать, и я жалею, что ляпнул, не подумав.
– Ничего. – Безжизненно говорю я. – Он целует меня при всех, затем бьет Макса, затем спит с другой девчонкой – вроде все логично. Вполне в стиле Кая.
– Не бери ты в голову. – Чешет затылок Виктор. – Парни они… ну… по-другому устроены. Для него этот… э-э-э… случайный контакт с Дашкой, он ничего не значил. Я уверен.
Я вижу, как парень краснеет от неловкости за друга, и меня это забавляет. У меня не получается удержаться от улыбки.
– Конечно, я понимаю.
В тот момент, когда все мои мысли – каждую чертову минуту – были заняты Каем, он веселился с другой девчонкой, чье имя, уверена, даже не запомнил. Пока я пыталась готовиться к тесту, он обменивался с ней слюной, купался в ее поту, исследовал ее тело руками, глазами, языком, насаживал ее на себя – глубоко и яростно, пока не кончил…
Представив, как Кай тяжело дышит, прижав к себе незнакомку и уткнувшись носом в ее волосы, я содрогаюсь от подступающей тошноты. Мне хочется отмыться от одних только картин, предстающих перед моим внутренним взором. Как его только не выворачивает от брезгливости, когда он прикасается к кому попало? Что он за человек такой?!
– Мариана? – Виктор касается моей руки.
И я вздрагиваю.
– Мне жаль, ему следовало лучше относиться к тебе.
– Я в порядке.
Но, судя по его взгляду, мои слова не произвели должного эффекта.
– Все это не стоит того, чтобы ты вставала на путь саморазрушения. – Мягко произносит он.
– Даже и не думала.
– В какой момент? Когда надиралась ночью до бессознанки непонятно где, или когда делала это уродливое тату на щиколотке? – Его правая бровь приподнимается. – Прости, я не специально: увидел его, когда твоя нога выставилась из-под одеяла.
Я зажмуриваюсь, вспомнив про татуировку. Вздыхаю с досады, затем открываю глаза и медленно достаю ногу из-под одеяла. На щиколотке, под заживляющей пленкой, темнеет маленькая надпись: «NO MORE».
– Оно не уродливое. – Неуверенно говорю я, вытягивая ногу.
– Значит, глупое, пошлое и пафосное. – Цокнув языком, с умным видом заключает Виктор.
– Разве что слегка. – Соглашаюсь я, улыбнувшись, и продолжаю разглядывать татуировку.
– Зато, когда завяжешь с выпивкой и ночными гулянками, сможешь набить рядом «wine». – Хмыкает он. – Получится «no more wine» – «никакого больше вина».
– Или «pain». – Задумываюсь я. – No more pain – больше никакой боли. Никогда. – Качаю головой. – Вот черт! Я же хотела набить напоминашку: типа больше никогда не верь никому. Никогда не чувствуй, не позволяй себе влюбляться, и тогда тебе не будет больно. Но по факту… Черт, черт! – Сокрушаюсь я, пряча ногу под одеяло. – По факту, я буду вспоминать о нем всякий раз, когда вижу эти долбанные слова! – Я смеюсь, закрыв глаза и мотая головой. – Вот дерьмо. Лучше сдохнуть, чем вот это вот все…
– Что мне в тебе нравится, так это оптимизм. – Сжав мою ладонь, говорит Виктор.
И в следующее мгновение из-за двери раздается женский голос:
– Вить?
– Мать пошла к подруге, провожу ее. – Отпустив мою руку, поднимается он. – Лежи, я сейчас вернусь.
– Спасибо тебе. За все. – Шепчу я.
Кай
Дверь открывается прежде, чем я успеваю в нее постучать. Застываю с поднятой вверх рукой:
– Здравствуйте.
Женщина хмуро оглядывает меня сверху донизу и кривит ртом. Похоже, это его мать.
– Вить, это, наверное, к тебе. – Бросает она через плечо.