— Тьфу на тебя. — До соседа наконец дошло, что я имею в виду. — Я про команду твою говорю! Их принцессами колледжа называют. Вот тебя вчера Дара с Мико и притащили, избитого в хлам. Ты даже в сознание не пришёл, когда на кровать сгружали.

— О как, — теперь всё стало понятно, — а королева есть? Ну, раз принцессы нашлись, она тоже должна быть.

— Конечно! — Сёма закивал и, схватив смартфон, принялся в нём что-то искать. — Вот! Леда Одинцова, четвёртый курс. Она второй год уже председатель студсовета и королева колледжа.

— Эва как, — честно говоря, мне было плевать, ну как минимум сейчас, гораздо больше хотелось помыться и принять какое-нибудь обезболивающее, так что я равнодушно кивнул и потащился в душ. — Ладно, от души, что разбудил.

— Не за что, — сосед, окончательно пришедший в себя, зашуршал чем-то в тумбочке. — Ты на завтрак пойдёшь? Он с семи тридцати в столовой на первом этаже. Или можно здесь чаю попить, у меня печеньки есть.

— Сейчас умоюсь и решу. — Я потянулся за зубной щёткой и, случайно взглянув в зеркало, отшатнулся. — Ёбушки-воробушки. Вот это у меня морда!

Зрелище действительно внушало. Лицо почти целиком было покрыто синяками цвета побежалости, придавая мне вид недоброй памяти упыря. При этом они хоть и болели нещадно, опухолей практически не было, даже глаза не заплыли, хотя на попытку тронуть нос, тот отозвался диким спазмом, однозначно намекнув на то, что сломан. Это если «очков панды» не хватило, чтобы догадаться. Но, несмотря на весьма жалкий вид, я почувствовал, как губы растягиваются в довольной улыбке. Память мгновенно вернулась, стоило увидеть своё отражение, и, должен сказать, что я ни о чём не жалел.

Холодная вода освежила и слегка притупила боль, так что из душа я вышел уже человеком. Семён за это время успел поставить чайник и разложить на столе свои запасы. Причём там оказалось не только печенье, но и видов пять конфет, какие-то кексы, булочки и даже пара бутербродов с колбасой. Последние удивили меня больше всего, потому как холодильника в комнате не было, но выглядели они свежими. На мой невысказанный вопрос сосед невинно пожал плечами и выдвинул из-под кровати переносную сумку-термос.

— А что такого? — невозмутимо разливая чай по стаканам, толстяк успел захомячить пару конфет. — Тут у многих такие есть. Несколько генераторов холода, и храни, что хочешь. Ну а что делать, если ночью жрать захочешь? Вот и приходится запас держать.

Я пожал плечами и принялся одеваться. На мой взгляд, проще перетерпеть до утра, но со своим уставом в чужой монастырь не ходят. А иногда я и сам не прочь умять на ночь чего-нибудь вредного, но вкусного, к тому же магазинов вокруг было не так чтобы много. Точнее, ровно один, и работал он до десяти вечера. Поэтому идею Семёна я всецело одобрял, хоть и не показывал этого.

Спортивный костюм, в котором я собирался ехать домой, а потом дрался с девчонками, больше напоминал половую тряпку, чем одежду. Я его и так носил уже второй год, но теперь ему явно пришёл конец. Радовало лишь то, что у меня был новый, выданный комендантом общежития вместе с формой. Точнее, целых два, чтобы имелась подмена, а грязный можно было сдать в прачку, что располагалась в подвале общаги. Правда, студентам полагалось стирать самим, но у меня как у одарённого имелись привилегии. Так что через минуту я был одет в новенький спортивный костюм отличного качества, а на ногах красовались столь же новые кеды, также полученные позавчера и ни разу ещё не надетые. Полностью довольный собой, я плюхнулся на стул и только потянулся к кружке чая и бутерброду, как в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, в комнату ввалилась девушка.

— Хай, пиплы! — Дара даже не подумала смутиться или застесняться. — Тор, ты живой! А я думала, придётся респаун мутить.

— Семён, знакомься, это Дара, — не обращая внимания на бурятку, я вгрызся в бутер. — Даха эхо Семем.

— Д-добрый вечер, то есть день, то есть утро, — залился краской сосед, попытавшись вытереть вспотевший лоб рукой с зажатой в ней кружкой, облился и подскочил, как ужаленный. — И-извините.

— Да забей, — отмахнулась неформалка, падая на место толстяка, и тут же сцапала последний бутерброд с колбасой, мгновенно его зажевав. — Тор, ты риал крези мен! Ватафак ты на Катюху в мили с голыми руками полез?! Мико тебя вчера еле откачала. А что, колбасы больше нет?!

— И-извините, — Семён, вытиравший пятно от чая полотенцем, замер, словно кролик перед удавом, не решаясь двинуться, но вдруг встряхнулся и кинулся к дверям. — Я сейчас принесу!

— Стопэ! Харе кипишить, всё равно времени нет, — тормознула его Дара. — Сенкс за чай. Тор, камон! Меня за тобой Евгенич послал, так что гоу-гоу на треню! Цигель, цигель, ай лю-лю!

— От души за чай, Сём, — я кивнул соседу. — Со вчерашнего утра ничего не жрал. Ладно, давай до вечера. Пошли, чего сидишь.