Во время этой встречи и Ван Чжунли, и Сяо Иху, и Го Фухай получили каждый свою пользу. Конечно, для Ван Чжунли это были деньги, для Сяо Иху – доверие, а для Го Фухая – возможность поставлять оборудование на проект, где работала Цзинь Гоин. Провожая Сяо Иху вниз, Ван Чжунли намеренно подчеркнул, что Го Фухая рекомендовал вышестоящий начальник, и посоветовал оказывать ему больше внимания во время конкурса на оборудование, отдавать ему предпочтение при прочих равных условиях, а также разъяснил, что Дэн Лицян и две компании, занимающиеся строительством тоннелей, хотят участвовать в поставках материалов. Пусть Сяо Иху хорошенько займётся этими двумя делами. Сяо Иху безропотно слушался Ван Чжунли, словно своего господина, и не чувствовал при этом никакого давления, потому он сказал, что непременно удовлетворит все его просьбы.

Сяо Иху и Го Фухай встретились внизу, у входа в здание компании «Север—Юг», и Сяо Иху, как недавно Ван Чжунли расспрашивал о Цзинь Гоин, спросил, правда ли, что Наньнань, которого Цзинь Гоин везде возит с собой – ребёнок Го Фухая? Го Фухай горько улыбнулся и кивнул, сказал, что мальчик с однолетнего возраста ездит за Цзинь Гоин. Сяо Иху так же, как и Ван Чжунли, спросил, по чьей вине произошёл развод, и Го Фухай признал, что вина – его. С этими словами Го Фухай отвёл Сяо Иху в более укромное место, вытащил из портфеля пятьдесят тысяч юаней и всунул деньги в руки Сяо Иху, прося его похлопотать во время торгов на оборудование. Сяо Иху сделал вид, что отказывается, но деньги Го Фухаю не вернул. Он сказал, что делом распоряжается Ван Чжунли и нужно спокойно ждать оповещения. После этого Сяо Иху уселся в машину, протянул руку из окна, пожал руку Го Фухаю и вскоре скрылся вместе с машиной.

Едва вопрос с жильем был улажен и работники управления участком и двух отделов устроились на новых местах, едва начался проект, как с разных сторон хлынули на стройку, стремясь провернуть свои дела, разные бригады, не работавшие на «Китайские железные дороги»: поставщики материалов и оборудования, а также местные криминальные элементы. Все они разными методами устроили «облаву» на руководство проекта. Первый отдел снимал трехэтажный домик на краю дороги, окнами выходящий на улицу. Перед домом была маленькая площадь, сбоку – ворота, а сзади располагался большой двор. Ши Цзинтянь позвал в комнату для совещаний секретаря Чжу Цзылая, главного инженера Ван Жоюнь, заместителя начальника отдела Чжао Хуаляна, начальника инженерного отдела Чжу Хунцзюня, командира бригады по строительству тоннелей Бао Те, начальника первой смесительной установки и тестировщика Цуй Линхуа, начальника бригады по строительству мостов Ван Фантая, начальника отдела контроля и качества безопасности окружающей среды Лян Лили и прочих, чтобы обсудить распределение обязанностей. Сначала он попросил Ван Жоюнь составить для всех чертежи тоннелей, подчеркнув, что первым делом надо взяться за сваи, чертежи, реквизицию земли и набор строительной бригады, чтобы поскорее проложить тоннель.

После окончания утреннего собрания Ши Цзинтянь получил по телефону оповещение, что ему нужно вместе с Дан Хунци и Сяо Иху отправиться в кабинет директора Чжао из железнодорожного отдела уездного правительства, чтобы обсудить вопросы реквизиции земли и сноса построек на участке строительства дороги. Директор Чжао подозвал к себе в кабинет Цяо Саня, чтобы и тот встретился с Дан Хунци и его спутниками. Цяо Сань намеренно выпростал из-под одежды грубую золотую цепь, украшавшую его шею. Он кивнул в сторону Дан Хунци и двух его товарищей.

Дан Хунци, уставившись на его шею, сказал:

– Тяжёлая у вас эта цепь, впечатляющая. Деньги у вас есть, но вот шея не устаёт?

Цяо Сань размял шею и важно ответил:

– Не устаёт. Я привык.

Директор Чжао, видя, что создалось неловкое положение, поспешил представить собравшимся Цяо Саня:

– Директор Цяо – уважаемая у нас фигура. У него много имущества: вот шахта, которую нужно замерить для строительства моста в вашем первом отделении, – это как раз его, и если будут проблемы в согласованиях, то без него тут не обойтись.

Дан Хунци сказал, что сейчас самые насущные вопросы – это реквизиция земли и снос построек, спросил, в какое время будет удобно это уладить. Цяо Сань немедленно перехватил инициативу разговора и заявил, что не нужно решать это с директором Чжао: любую ситуацию здесь поможет уладить он, Цяо Сань. Директор Чжао подтвердил, что Цяо Сань в этом деле и впрямь умелец. Тогда Сяо Иху приветливо окликнул Цяо Саня и попросил у него номер телефона, очень скромно сказав:

– Мы здесь впервые, все тут для нас незнакомо, когда у нас появятся вопросы, мы будем просить вас о помощи.

Цяо Сань ударил себя в грудь и заявил, что помощь он гарантирует, зуб, дескать, даёт. Директор Чжао несколькими фразами обменялся с Цяо Санем, чтобы выпроводить того за дверь, и только после этого раскрыл Дан Хунци, Сяо Иху и Ши Цзинтяню истинное положение дел.

– С этим человеком ладить непросто, я сначала вас знакомить не хотел, но ко мне пришёл один из руководителей уезда, и у меня уклониться не получилось.

Директор Чжао обратил внимание Дан Хунци и его товарищей на то, что с Цяо Санем нужно быть поосторожнее, потому что связи у него в уезде весьма прочные, а в подчинении – шайка проходимцев. Он может помочь с земельными делами, но действовать с ним надо предусмотрительно.

В тоне директора Чжао явно прозвучала некоторая беспомощность, а вместе с ней – нескрываемое отвращение. Сяо Иху же не обратил внимания на слова директора Чжао, потому что в его управлении находилась площадка и ему хотелось поскорее начать там работу и хорошо себя проявить. Из-за того что директор Чжао представил Цяо Саня работникам строительного бюро «Китайских железных дорог», тот решил, что тип по фамилии Чжао хочет сохранить свое положение и не осмелился с плеча оскорблять покровителя, стоящего за Цяо Санем, ведь на этой земле строительному бюро без него совершенно не обойтись. В полдень того дня Цяо Сань по собственной инициативе позвонил Сяо Иху и пригласил его на обед. Сяо Иху сказал Цяо Саню, что стоит пригласить и Дан Хунци, но на самом деле позвал с собой только Ши Цзинтяня и Чжу Цзылая из первого отдела и отправился с ними в один из кабачков уездного города. Войдя в отведённую для них отдельную комнату, они увидели, что на столе уже поджидают их в огромном количестве яства и маотай. Цяо Сань весьма любезно пригласил их сесть и попросил молодую красивую официантку налить каждому маотая, а затем, подняв стакан, с тактом произнёс несколько красивых фраз. Сяо Иху несколько раз поднял ему навстречу стакан, словно встретился с задушевным другом, а Ши Цзитянь и Чжу Цзылай сомневались, стоит ли так стремительно выражать чувства. Видя это, Сяо Иху опешил. Он залпом допил свой стакан, испустив пьяную отрыжку. Допив, он сказал Ши Цзинтяню и Чжу Цзылаю: