А ведь она совершенно права – безнадёги тут и без моей помощи – ложкой ешь.

К полуночи всё же управились. У меня заплетались пальцы и язык, дочь клевала носом.

– Пап, а спой колыбельную вот прямо для меня, а? – вдруг попросила она.

Я подождал, пока она уляжется, сел рядом с кроватью на табуретку.

Ни дождика, ни снега, ни пасмурного ветра в полночный безоблачный час.

Распахивает небо сверкающие недра для зорких и радостных глаз.

Сокровища вселенной мерцают, словно дышат, звенит потихоньку зенит.

А есть такие люди, они прекрасно слышат, как звезда с звездою говорит:

– Здравствуй!

– Здравствуй!

– Сияешь?

– Сияю!

– Который час?

– Двенадцатый, примерно.

– Там, на Земле, в этот час лучше всего видно нас.

– А как же дети?

– Дети? Спят, наверно.

Как хорошо, от души, спят по ночам малыши -

Весело спят, кто в люльке, кто в коляске.

Пусть им приснится во сне, как на Луне, на Луне

Лунный медведь вслух читает сказки [2] .

Как допел, как добрался до кровати, как разделся, как ложился и убрал ли гитару в кофр – простите, не помню. Устал. Но что ребенок отрубился еще на первом куплете – помню отчетливо.

Утро принесло понимание, что скоро прискачут ретивые представители рекорд-лейбла, а я, хоть музыкально и готов, помещение нам не то, что не сыскал, но даже не пытался. И плохо представлял, с какого конца вообще браться за это дело. Можно было бы напроситься к Вырубовой или даже на конспиративную дачу к жандармам, но высочайшим повелением покидать периметр мне противопоказано. Что ж, пойду-ка поброжу, может, на свежем воздухе и появится удачная мысль.

Но сперва нам принесли завтрак. Потом, едва я дернулся к первой папиросе, за мной снова пришел бабушкин адъютант, и оставалось только молиться всем умершим блюзменам, чтобы на сей раз обошлось без гигантских статуй и внезапных землетрясений. И ещё несколько угнетала мысль, что я так и не сподобился узнать, как же зовут вдовствующую императрицу. Ну не до того мне было. А спросить у моего провожатого – как-то неловко. Ну да ладно. На этот случай есть официальное титулование: очень удобно, не ошибёшься.

Статуй точно не было: пустой зал, на дальней от нас стены – две картины. Большие, но до нас разве в мощный ураган долетят. А так – стол (соки, фрукты), два кресла.

– Здравствуйте, ваше императорское величество.

– Здравствуйте, сударь. Надеюсь, сегодня нам дадут спокойно пообщаться?

– Я весь в вашей воле, но за высшие силы поручиться, понятно, не могу.

– А жаль, - ехидно заметила императрица.

В этот самый момент дверь распахнулась, в комнату бодро зашёл Николай Александрович.

– Доброе утро, мама! О, кого я вижу! Здравствуйте, наш дорогой друг.

– Ники, доброе утро. У тебя что-нибудь срочное?

– Да вот как раз разыскивал Григория, нам необходимо пообщаться.

– Охотно верю, но, Ники, - тут бабушка ненавязчиво перешла на английский, - мне тоже нужно с ним пообщаться, и заверяю тебя, как только я найду разговор исчерпанным, направлю этого незаурядного господина к тебе.

– Благодарю, мама, - на том же языке ответил государь император и, коротко кивнув, вышел. На меня даже не посмотрел – но где я, а где император…

– Итак, Григорий Ефимович, его императорское величество любезно согласился вас подождать, - я клянусь, она говорила без тени улыбки! – Начнем же наконец наш непростой разговор. Некоторым образом я в курсе ваших удивительных обстоятельств. Поверить в них весьма затруднительно, но как-то вот приходится… Скажите, вы ведь поняли мой разговор с сыном? – она вновь перешла на инглиш.

– До последнего слова, ваше величество, - подтвердил я по-английски же.

– Я так и думала. Прошу, скажите: что ждет империю:

– Крушение, - честно ответил я. – Революция.

– Моя личная судьба? Уцелею?

– Вы – да.

– А они? – императрица указала подбородком на дверь.

– А они – нет. Расстрел. Примерно через полтора года.

– Стоп! – резко сказала императрица и вернулась к русскому языку: - Продолжим все же в ином месте. Полковник! – возвысив голос, позвала она. Мгновенно возник все тот же адъютант. – Друг мой, я нахожу это помещение ужасно душным и желаю продолжить беседу с нашим гостем на свежем воздухе, благо сегодня не холодно и нет дождя. Распорядитесь, чтобы вот это всё через двадцать минут было в детском домике, - и уже мне добавила: - Там и продолжим нашу беседу. Да, не утруждайте себя более титулованием, обращайтесь по имени-отчеству.