Гронх обнюхивал кота шумно, радостно, с энтузиазмом. Молодой пес, как я его воспринимала, был полон энергии, жажды жизни и любопытства. Даже хвост-змея соизволил осмотреть Барона и потрогать языком. Нервы у кота — стальные канаты. Я бы уже скончалась от ужаса, а этот шипит тихо, но тоже нюхает.

Нанюхавшись и насмотревшись, все три собачьи морды облизнули офигевшего кота, отчего он сразу стал немного несчастный и очень мокрый. У меня дернулся глаз. У кота дернулся хвост. Но он сдержался. Мужик!

Кстати о мужиках.

— Григорий, познакомься с Артуром. Нюхать. Запоминать. Свой. Это Артур Гресс, магистр, ректор, босс, шеф, мой начальник, друг. — Я старалась озвучить как можно больше ролей и слов.

Оставив в покое кота, гронх переключился на мага и принялся изучать уже его. Тот стоически терпел, только бледность и напряженный взгляд выдавали, что передо мной боевой маг, готовый в любую минуту атаковать демоническую тварь.

— Только друг? — спросил он вдруг невпопад.

— Что? — не поняла я.

— Только начальник, ректор и друг? — повторил он вопрос.

Я моргнула, не сразу поняв, о чем он. А он смотрел и ждал.

На столике перед ним лежал обручальный браслет. До меня дошло.

— Все сложно, да? — спросила я так же невпопад. — Убери свои заклинания. Эти странные существа подчиняются беспрекословно. Странная магия… Он вас с Бароном не тронет. Но ты, наверное, это и сам знаешь. Ты ведь магистр. Григорий, осмотри комнату. Изучай. Запоминай. Это наш дом. — Я отцепила поводок от портупеи, и мое цобачко радостно ринулось изучать свое новое жилище.

Проследив за ним взглядом, я попыталась мысленно смириться с ущербом. Наверняка попортит мебель, ковры, посшибает и расколотит что-нибудь.

— Присаживайся, — подала я пример и опустилась в кресло. — Ты давно тут сидишь?

— Да, давно. — Артур наконец убрал пульсары и тоже сел. — Я хотел поговорить. Объяснить… Ты все не так поняла, Мари. Это не… — Он кашлянул.

— Я стала свидетелем их беседы, — сказала я. Прошло достаточно времени, я уже не злилась. Ну, случилось. Ну, неприятно. Ну, не подружимся мы с мадам Кармиллой. Фигня. — Так получилось, что я вошла тихо. А они скандалили в твоем кабинете. Услышала о себе много интересного. Да и потом мне то же самое, но в более приличных фразах прямо сообщили.

— Мари, она не знала. О том, что случилось. И о тебе.

— Какая разница, Артур? Знала, не знала… Ты не обижайся только, но мне безразлично, что обо мне думают чужие люди. Ведь я не думаю о них совсем. Просто не нужно говорить мне об этом. Я мадам Кармилле так и сообщила.

— Она не планировала расторгать помолвку и требовать у тебя назад браслет, — с досадой поморщился он. — Зачем ты так с ней? Она плакала.

— А я нет. Хотя сначала немного хотелось… — задумчиво ответила я. — Женщинам слезы не вредят. Подумаешь, поплакала.

Мы помолчали. Артуру было ужасно стыдно, он переживал, и я это видела. Он оказался между двух женщин, каждую из которых по-своему любит.

— Мари, я прошу тебя простить ее. Она хорошая женщина. Да, она не так умна, как ты. И не так сильна. Она не справилась бы и вполовину с тем, что ты делаешь шутя. Но она хорошая женщина, — повторил он, не зная, видимо, как еще сгладить мое впечатление о своей родительнице. — Не злись на нее сильно.

— Я не злюсь, — совершенно честно ответила я. — Мне уже все равно. Была в ярости, когда ушла из твоих апартаментов. Когда перенеслась в академию. Когда встала на пути сбежавшего дикого гронха, защищая себя и Софи. Я была в бешенстве, очень хотела кого-нибудь поколотить и спустить пар. Ему не повезло, он не на того оскалил свои пасти. По ним и получил.

Я ужасно устала, перенервничала, рассталась с женихом, поругалась с его родителями, избила и приручила дикую нечисть, переработала стресс и разочарование, выпила коньяка, снова много работала и говорила. У меня не осталось сил на эмоции. Так что я была спокойна, даже меланхолична.

— Что ты подразумеваешь под «по ним и получил»?

— Я его забила своим ежедневником. Мои большие планы никого не оставляют безучастными, — вздохнула я.

— Не понял…

Я закатила глаза и рассказала, как все случилось. Причем из-за адской усталости говорила безэмоционально и ровно… Ну а чего, все уже свершилось. Вон, бегает шерстяная тумба на ножках, носы свои везде сует.

— Поверить не могу… — как-то сдавленно произнес ректор, глаза его подозрительно блестели, губы побелели то ли от ярости, то ли от страха за меня, а одна щека дергалась.

— Я тоже, — отозвалась я. — Задолбали меня ваши магические… нюансы. Не вздумай тоже спрашивать, почему я не активировала артефакт переноса или почему не попыталась гронха испепелить. Забыла. К тому же он так неудачно попал под руку… Или, наоборот, удачно, я пар спустила. Мне больше не хочется убивать.

Гресс закрыл лицо руками и расхохотался. Истерика, похоже, у мужика. Бывает.