– К моему глубокому сожалению, - заговорила девушка в тон ему, русалкой я быть никак не могу.

– Почему?
– Ральф открыл глаза, но с коленей не поднялся.

Девушка смахнула с кончика носа дождевую каплю и серьезно начала:

– Н-ну, во-первых, я плоxо плаваю, а это для русалок нетипично, - и закончила, рассмеявшись: - И потом, у меня нет хвоста. А ведь даже те русалки, которые сидели на ветвях, были с хвостами.

– Да?
– Ральф потер щеку.
– Я как-то упустил это из виду.

– А холм этот мой, здесь вы правы, - продолжала девушка.

– Oго!
– изумился Ральф.
– Как это называется? Частная собственность?

А нас-то учили, что капиталисты вымерли...

– Если уж на то пошло, я скорее помещица.

– Это уже тонкости для специалистов.
– Ральф, наконец, поднялся и отряхивал прилипшие к коленям хвоинки.

– Да, холм этот мой, - повторила девушка, медленно накручивая на палец мокрые волосы.
– Здесь хорошо, особенно в такую погоду. Дождь, тишина...

"Никто не мешает", - хотел вставить Ральф, но промолчал.

– Позавчера живую лису видела, - продолжала девушка, подставив ладонь под капли.
– Выбежала на поляну, на меня уставилась, застыла - а я сижу, не шевелюсь. Она носом покрутила-покрутила и дальше, по своим делам.

А вы видели когда-нибудь живую лису?

– Приходилось, - не сразу отозвался Ральф.

"Когда это было в последний раз?
– спросил он себя.
– Года четыре

назад? Да, после встречи с "заблудшими", в подмосковном медцентре..."

Он машинально дотронулся до шрама над виском.

"Спасибо вам, кибы, дотянули вы меня до ближайшей станции... Там автоматы мертвого на ноги поставят..."

– Да, приходилось, - задумчиво повторил он.

Тряхнул головой и поглядел на девушку.

– И не боитесь здесь сидеть?

– Это кого же бояться?

– Ну не людей, конечно! Зверей ваших. Лис этих самых. Сегодня лиса, а завтра, глядишь, и волчок прискачет... Здравствуй, мол, Красная Шапочка! Как ты хороша, особенно со сметаной... Волков-то еще не приручили.

– Какие волки? Здесь что, заповедник?
– Девушка снизу вверх взглянула на Ральфа, стоявшего, широко расставив ноги и засунув руки в карманы куртки.
– Иль вы с луны свалились, милый друг?
– почти пропела она.

– В какой-то степени это верно, - пробормотал Ральф.
– Пребывая, выражаясь высоким слогом, вдали от мирской суеты, начинаешь понемногу кое-что забывать... Выветривается из памяти незначительное.

Вроде того, что волки оcтaлиcь только в заповедниках.

Он замолчал. Девушка тоже молчала. В темноте шуршал дождь.

"Самое важное оcтaeтcя, - думaл он.
– Любовь к этому миру. Собственно,

ради этого ты и торчишь там, в черноте, где нет дождя, холмов, поросших

соснами, и рыжих лис. И волков тоже. Ничего там нет. Ну, не только ради

этого, но в конечном-то счете... Идешь вперед и знаешь, что тебе

есть куда вернуться. Тогда есть смысл идти в эти бездонные бездны...

Ты любишь их, эти бездны. Хотя ты не нужен им, ты им чужой и никогда

не станешь своим..."

Он поглядел вверх и словно увидел за темным, хмурым, но до чего же

родным небом эти пустые бездны.

– Не сердитесь, я просто чуточку устал от вас, - примирительно буркнул он.

"И хватит об этом, - приказал он себе.
– Нужно в конце концов отдохнуть".

– Что вы сказали?

Он совсем забыл про девушку. Она медленно покачивалась из стороны в сторону, обхватив руками колени.

– Я?
– переспросил Ральф, выигрывая время, чтcбы окончательно вернуться сюда.

– Вы, - сказала девушка.

– Да так, ничего. Привычка, знаете ли... Говорю иногда сам с собой.

– Я заметила. Придя сюда, вы сказали что-то вроде: "вот мы и здесь".

Можно было подумать, что вы не один.

– А я и не один!
– глаза Ральфа весело заблестели.
– Мой верный конь пасется вон там, в сосенках.

– Буцефал!
– засмеялась девушка.

– Нет, "Пapус". C кавычками. И вообще-то он не здесь, а в центральных ремонтных.

– "Пapyc"? Это вы об океанском экспрессе? Но там же одни автоматы!