И подобных историй Пупс знал множество, и он искренне верил, что эти истории правдивы.

В те времена я начинал открывать для себя таких писателей как Рэй Брэдбери, Александр Беляев, Клиффорд Саймак, Роберт Желязны… Фантастика меня увлекала и Пупс со своими байками, можно сказать, в наезженную колею въехал.

Истории его нравились, а вот отношение к нему по-прежнему оставалось каким-то смутно негативным. Есть люди, которые просто не созданы быть чьими-то друзьями, как бы широко они не улыбались. С ними можно общаться, вести дела, можно смеяться над их шутками, но всегда будет неприязнь, причину которой и объяснить-то трудно. Это что-то глубинное, на уровне шестого чувства. Всем, наверное, такие люди в жизни встречались. Сидишь, к примеру, в баре с коллегой по работе, пьёшь пиво, и говоришь себе: «Он вроде бы неплохой человек». Но внутренний страж шепчет: «Это неправда». И ты почему-то сразу веришь ему, и при этом не коришь себя за излишнюю мнительность.

Мне кажется, я уже тогда чувствовал, что Пупс опасен, просто не желал этого признавать. Возможно, я слышал внутреннего стража, но не прислушивался к его предостережениям.

Не прислушался и тогда, когда Пупс показал мне фокус. Вернее, я посчитал это всего лишь фокусом.

Как-то он спросил:

– Мы ведь друзья, правда?

Я сделал вид, что не услышал его. Пупса это не смутило, видимо, он считал свой вопрос риторическим.

– Как другу, я хочу открыть тебе тайну! – он сильно волновался и как-то нервно поглядывал по сторонам, словно опасаясь, что его могут подслушать. – Я долго не решался. Мама говорит, об этом вообще никому нельзя рассказывать. Она боится! Но ты ведь друг…

– Да что за тайна такая? – не выдержал я.

Он сорвал с куста зелёный лист, положил его на ладонь.

– Смотри, что сейчас будет!

Если честно, волнение Пупса и мне передалось. Он принялся считать:

– Раз, два, три!.. Смотри, смотри!..

Лист на его ладони вдруг скукожился, потемнел, от былой живой зелени и следа не осталось.

– Ты видишь?! – голос Пупса был переполнен торжеством. – Это я сделал! Для этого листика прошла неделя, я для него время ускорил!

Да, меня всё это удивило и позабавило, но не более того. Про ускорение времени для листа я, разумеется, не поверил. То, что продемонстрировал Пупс… Мне доводилось и поинтересней фокусы видеть. К примеру, дядя Вася с соседнего двора однажды купюру помеченную у всех на глазах в клочки порвал, а потом он эту самую купюру, целую и невредимую, вытащил из моего кармана.

– Неплохой фокус, – заявил я Пупсу.

Его аж затрясло от моих слов, лицо стало пунцовым.

– Фокус?! – выпалил он фальцетом. – Это не фокус! Листок состарился! Я время ускорил! Больше никто так не умеет делать, никто!

– Ага. А я умею ушами мыльные пузыри надувать! – мне стало смешно. – И пить носом умею! Чёрт, Пупс, да я сейчас все свои тайны тебе открыл! Никому не расскажешь?

Я захохотал. А он, обиженно поджав губы, побежал прочь. Минут через пять вернулся, уселся рядом на скамейку и проворчал:

– Правильно мама говорила. Не нужно было тебе это показывать.

Хотелось его ещё подколоть, но я сдержался – расплачется чего доброго. Какое-то время мы сидели молча, а потом он начал рассказывать очередную байку про перемещение во времени.

Юрка со своими прихвостнями так и продолжал донимать Пупса. А горемыка, как и прежде, отвечал на все издевательства глупой улыбкой.

– И долго ты ещё будешь терпеть? – спросил я однажды. – Да вдарь ты одному из них по носу, и они отстанут!

Пупс посмотрел на меня и произнёс загадочно:

– Они и так отстанут.

– Ну-ну, жди, – усмехнулся я.

И знаете, он ведь дождался!

Погода в тот день была паршивой, ветреной. Тучи гуляли по небу, грозя в любой момент дождём разразиться. Мы с Пупсом, как обычно, шатались по двору, когда к нам подошёл Юрка с двумя дружками.

– Я решил тебя больше не обижать, – заявил он Пупсу. – Вот смотрел я на тебя, смотрел и понял: ты нормальный пацан! А то, что мы обзывались, да и вообще… это было испытанием. Ты ведь ни разу не расплакался, мамочке не пожаловался. Уважуха!

Эх, Юрка, Юрка… Умел он врать. А конопатое лицо его при этом было честное-честное. И голос такой искренний. Я в тот момент с трудом сдерживался, чтобы не засмеяться.

Пупс по обыкновению улыбался и совсем уж по кукольному хлопал глазами. Юрка протянул ему руку.

– Мир?

– Мир! – тут же отозвался Пупс, дополнив сказанное робким рукопожатием.

– Знаешь, мы сейчас с ребятами к баракам идём, – сообщил непринуждённо Юрка. – В прятки играть будем. Там хорошо в прятки играть. Давай с нами?

– Давай с нами! – поддержали его прихвостни. – Весело будет! Давай с нами!

Меня очень удивило, что Пупс согласился. Да, он был странным, но совсем уж дураком не казался. Я вообще-то догадывался, какая участь его ждёт, потому что эта развесёлая компашка уже как-то играла в прятки с одним глупым пацанёнком: злыдни устроили ему ловушку в одном из бараков, перепугали чуть ли не до смерти, измазали какой-то вонючей гадостью. Во дворе об этом потом долго судачили. И смеялись. Весело же.