Прикрыв ноутбук, я спешно сбегаю по лестнице вниз и застаю его в тот момент, как открывается дверь.

— Как ты на этой трахоме коротколапой ездишь, Маша, — ворчит дед, завидев меня. — Она пузом проскребла каждую кочку, которых тут в помине нет. Полдня в этом корыте поездил, и хребет трещит. Комфорта никакого. Говорил же твоему папаше: бери гелендваген, но он разве слушает? Порше-Морше внучке моей купил, а о безопасности не подумал.

— Дедуль, у меня к тебе разговор есть, — пританцовывая на месте от нетерпения, сообщаю я.

— Валяй, Маша. Но учти, денег на приют для хомяков больше не дам. Хватит с меня твоей благотворительности, а то не дай боже замироточу.

— Там были не только хомяки, но и морские свинки — отказники, — решаю нужным уточнить.

— Да хоть крысы-параолимпийцы. Все равно не дам. Что хотела — говори и быстро. Полежать хочу после такой поездки и письмо заодно фрицам во Фрицландию накатать. А то живут и не знают, что тачки у них дерьмовые.

— Ты же помнишь, что я теперь в агентстве недвижимости работаю?

— Как такое забыть.

— Я очень хочу не подвести Тимура и зарекомендовать себя талантливым сотрудником. Одна сделка в моем послужном списке уже есть. Мне нужна еще одна. — Заулыбавшись, я торжественно перехожу к сути: — Ты случайно ничего купить или продать не хочешь?

— То есть фазенда для грызунов была прелюдией? — хмыкает дед. — Не хило у тебя, Мария, аппетиты за год выросли. Так давай этот дом продадим, чтобы ты Карлсона, который к тебе в окно сигал, не подводила. А мы с Любой на съемную квартиру съедем, пока новый не построим.

— О, дедуль! — расчувствовавшись, я шагаю к нему и обнимаю. — Ты такой замечательный. Кстати, съемную квартиру я тоже могу вам подобрать. В нашем агентстве есть очень неплохие варианты.

— Ох, Мария, — ворчит дед, хлопая меня по голове. — Святая простота. Уже и халупу съемную готова подобрать дедуле, ты погляди. Может лучше сразу в дом престарелых отправишь, чтобы без лишней суеты? В один момент смотришь — вроде дура дурой, ан нет — хватка не хуже Сашиной. — Взяв за плечи, он отдвигает меня в сторону. — Все, хватит тискаться. Никакого дома я продавать ради твоей трехмесячной карьеры, разумеется, не буду.

Громогласно позвав Любу с просьбой срочно его накормить, он снова скептически смотрит на меня.

— Ой, а лицо-то какое жалобное скорчила. Чего расстроилась-то? Испугалась, что Карлсон заругает? — Идобавляет уже мягче: — Дай деду сначала поесть. Потом подумаю, что там у меня в закромах завалялось на продажу. Слышала, Люба? — Он смотрит на вышедшую из гостиной жену. — Наша хиппи-карьеристка при живом Игоре Жданове наследство распродает. Дожили, блядь.

Глава 10

Тимур

Есть у Маши одно удивительное свойство, о котором я подзабыл: привносить хаос туда, где она появляется. Удивительное потому, что ей даже ничего не нужно для этого делать — достаточно зайти и представиться: «Привет, я Маша». И все, понеслась. Именно так она в свое время перевернула мою жизнь с ног на голову и то же самое делает сейчас.

Когда утром понедельника я вхожу в свой офис, то чувствую в воздухе что-то странное. Коридоры, в которых обычно царит здоровая суета, пусты, хотя в это время в них снуют занятые топы с приклеенными к вискам мобильниками.

— Что происходит, Римма Марковна? — не сдержавшись, интересуюсь я, желая убедиться, что не мне одному эта тишина показалась странной.

— А вы на кухню зайдите, Тимур Андреевич, — с ехидцей отвечает она. И добавляет шепотом: — Я вчера пирожки стряпала. Контейнер найдешь у себя на столе. Там твои любимые — с яблоками.

Буркнув «спасибо», я быстрым шагом направляюсь на офисную кухню, где и застаю удивительную картину. Во главе стола восседает Маша, а вокруг нее, словно верная свита, собрались пять наших топовых риэлторов, включая Артема. Для понимания: продажники-топы — это каста неприкасаемых, этакое масонское братство, которые «челядь», зарабатывающую меньше десяти тысяч долларов в месяц и не имеющей нескончаемого списка клиентской базы, к себе не подпускают. Маша, насколько я помню, пока не имеет и пока не заработала.

— То есть ты вообще опыта в недвижке не имеешь? — с преувеличенным удивлением спрашивает Женя, обращаясь к ней. — Прими мое восхищение, Мария. Первая продажа и такая кучерявая комиссия.

— Она еще и объект принесла, — поддакивает Артем, что уже не просто удивительно, а попросту невероятно. Этот напыщенный индюк не имеет привычки раздавать кому-то поклоны, в особенности коллегам. — Десять тысяч квадратов в центре.

— Под сдачу?

— На продажу, — торжественно заявляет он, с благоговением глядя на Машу. — Я ведь правильно понял?