Оба мы с ним забыли, что застежки на моем плаще – круглые и со стеклянными вставками,

Совсем как те увеличительные стекла,

Какими пользуются королевские математики и физики.

Солнечный зайчик забежал в круг на темной от черной ржавчины цепочке,

Раскрутился там, как белка или хорек в колесе, напитываясь статическим током,

Да и спрыгнул на петарду в моих руках, воспламеняя своим прикосновением ее фитиль.

Забурлили внутри, распирая хлопушку, собранные под бумажным колпачком звезды.

Считавший чаек и ногтем мизинца ковырявший в зубах Варфоломей повернулся ко мне,

Заслышав треск искорок на сокращавшемся фитиле в моих руках,

И я, чтобы он ничего не заметил, как можно бросил петарду обратно в ящик.

Эх, хе-хе, умно же это выглядело первые пять секунд!

А на шестую один вероятный хлопок превратился в десятки невероятных!

Бум, бам! За минуту прогремело больше пушечных залпов,

Чем за три месяца боя под Шоттротом,

Где был награжден нынешний Магистр Ордена Света!

Дрожали земля и вода! Само небо сотрясалось так, что мне представилось на миг,

Будто Солнце катится с него прямо на нас!

Бравые морские разбойники кричали, как малые дети,

Когда разноцветные астероиды и Плеяды стали догонять их,

Признав в блестящих звездочках шпор свою родню.

«Двенадцать волн мне под корму! Горим!» – вскричал Варфоломей,

Когда задымился и стал еще краснее от огня его камзол.

Бросился капитан к морю, желая потушить пламя, плавившее атлас в кровавую пастозную массу,

Да свалился в провал, разбитый в земле оглушительно верещавшими петардами,

Вырвавшимися из ящика лихими соколами и ястребами, покидающими открытый птичник после продолжительного голода.

Дым застилал весь берег,

Только новые и новые взрывы, окрашивающие густые облака пара в разные цвета,

Слышались тут и там.

Бум, бам! Смельчаки-флибустьеры обратились в плачущих девчонок.

Что за метаморфозы! Что это было добавлено в те взрывные смеси?

Вальтер задыхался, кричал и командовал своим бандитам лечь на землю,

И быстрее всех его приказ осуществлять стал Бертольд,

Которому для исполнения достаточным оказалось просто упасть в обморок.

Одна хлопушка, стремительно полетевшая вверх,

Точно решившая вернуться на небосвод комета,

Зацепилась за юбку Морфозы, невесты Вальтера,

И уволокла взвизгнувшую пиратку к самым облакам.

Бум, бам! Искорки и монетки, висевшие у Морфозы на тряпичном поясе, осыпали берег!

Огонь плавил песок, превращая его в тонкий стеклянный лед, хрустевший под каблуками и ранивший босые ступни.

Доктор в зеленом шарфике скакал по раскаленным камням и щепкам,

Пытаясь найти не то капитана Вальтера, не то слетевшее с его острого носа пенсне.

Пираты и чайки верещали похожими жуткими голосами!

Под ногами устойчивая земля раскалывалась на разноцветные лоскутки,

Летевшие во все стороны.

«Тревога! Тревога!» – взволнованно кричали и сквернословили на всех наречиях попугаи.

Три или четыре хлопушки разбили иллюминаторы ангара.

Ах, трагедия!

Пламя буквально плавило доски, и я смог даже увидеть, когда они совсем растаяли на куполе,

Горящие мачты и паруса «Черного Макропода»,

Предмета стольких битв и споров всех моряков мира!