— Сеньор, мне понятно ваше желание отделаться от тещи, — заметил я. — Но то, что у меня нет своей, еще не значит, что я хочу прибрать чужую, да еще и заплатить за это.

— Я вам скидку сделаю, — предложил мужик. — Даже если она месяц у вас проживет, и то нам облегчение будет.

— Эээ, что значит у нас? — опешил я. — Вы где у нас собираетесь размещать женщину? Мы сами на улице живем, спим у костра, обдуваемся ветрами и обливаемся дождями.

— Дык у вас комнатка есть на первом этаже маленькая, — зачастил мужик, глядя на меня с такой надеждой, что мне аж неудобно стало, потому что я однозначно собирался ему отказать. — Мы там рамы вставим и дверь навесим. Кровать я привезу. Все привезу, что ей нужно.

Тем временем сеньора не ограничилась осмотром прилежащей территории, а переместилась в башню. Только соглядатая нам не хватало.

— У нас условия неподходящие для проживаний нежных женщин.

— Это Хосефа-то нежная женщина? Крокодил, как есть крокодил, — убежденно сказал мужик, но тут же сконфуженно поправился: — То есть с посторонними-то она уважительная, но своих гоняет без всякой жалости. Вы не отказывайте сразу, пусть она вам обед приготовит. Не пожалеете.

И попятился от меня, пока я не успел ему сказать, чтобы уматывал вместе со своей тещей. Она уже вовсю командовала в башне. К слову, голос был командный, но не раздражающий. Кажется, она хотела привести башню в жилое состояние не меньше, чем я, хотя причины у нас, конечно, были разными.

— Серхио, гони эту сеньору на выход, а то не заметим, как она у нас окопается, — решил я.

— Может, возьмем на испытательный срок? — неожиданно предложил он.

— Зачем она нам? — удивился я. — Мы и сами справимся.

— Информация, — пояснил Серхио. — Женщины обычно болтливей мужчин. Не будет разговорчивой — выпнем сразу, а так хоть расклад в городе поймем. Почему-то вчерашняя донна натравила на нас бандитов.

— А если она увидит, чего ненужного?

— Чего она у нас увидит за неделю? Вряд ли в столь мелком городке есть место для двух банд, а одну мы ночью уничтожили.

— Хорошо, выясняешь ее полезность, а я пока…

Я задумался, чем бы мне пока заняться таким важным, чтобы не контактировать ни с ремонтной бригадой, ни с тещей их начальника.

— Огородом займешься, — подсказал Шарик. — Рассада должна сидеть в земле, привыкать к одному месту, а то некоторые решат, что пора им двигаться дальше.

Я признал шариковую правоту и двинулся к месту, которое вчера оградил Серхио. Ящики с рассадой уже стояли внутри. И даже ненавидимая Шариком Жирнянка вела себя смирно, но не потому, что вдруг поняла, как должно выглядеть приличное растение, а потому, что за вчера поймала несколько полевых мышей. Вообще, полезное насаждение. Жаль, что в кладовой такое не посадишь — света не хватит.

— Напитываешь почву энергией, — вещал Шарик. — В точности, как я вчера тебе объяснял. Равномерно напитываешь, а не абы как. Сосредотачиваешься, концентрируешься, становишься единым целым. Очень, очень полезное упражнение.

Действуя в точности по инструкции, мне удалось извлечь все растения, не повреждая саму почву. Как утверждал Шарик, это было очень важно для приживаемости. Ком ненужной травы оказался за забором, и я наконец смог высадить рассаду. Тоже чарами высадить. У каждой былинки было свое вполне определенное место, причем Шарик квалифицированно объяснял, почему то или иное растение не должно соседствовать с другим, хотя, как мне показалось, конкретно Жирнянку он загнал в дальний угол исключительно из личной неприязни. В конце работы я влупил по площадям приживляющими чарами и облегченно облокотился на плетень.

— Поливать как собираетесь? — раздался голос сзади. — Холодной водой из колодца нельзя, нужна бочка, в которой вода согреется. Записал?

Я лениво повернул голову. Оказалось, что обращались не ко мне, а к Серхио.

— Записал, — ответил он. — Все?

— Если чего не заметила, потом докупишь.

Судя по листку в руках напарника, докупать придется не только бочку, но и много чего. Хосефа заметила, что я на них смотрю, и сказала:

— День добрый, дон Алехандро, угораздило же вас такой хлам прикупить. Ну ничего, мы еще сделаем из этой развалины пригодное жилье, не будь я Хосефа. Какой у вас паучок миленький. В точности как котенок. Погладить его можно?

— Можно, но только один раз.

Она уже подошла и протянула руку к Шарику, но уточнила:

— А почему один?

— Потому что он не любит фамильярности и кусает сразу, а укус ками смертелен.

— Ты из меня монстра-то не делай, — проворчал ками. — Нормально я отношусь к тому, что меня гладят.

Но желание у Хосефы уже пропало, она опасливо убрала руку за спину и даже шаг назад сделала.

— На обед чего хотите, дон Алехандро? Плитой пока пользоваться нельзя, но Серхио обещал к ней чугунные круги привезти, так что ужин будет нормальный, а обед по-походному.

— На ваше усмотрение, сеньора.

— Ой, какая я сеньора… Обращайтесь ко мне по-простому, Хосефа.

Она развернулась и пошла в башню, не иначе как проверять, чем там занимается зять, я же спросил у Серхио:

— И как? Оно того стоило?

— Кое-что прояснилось, — ответил он. — Чародей не местный был, потому что, кроме названных вчерашней донной, других чародеев в Дахене нет. И благородных там мало. Никто из них не пропал. Или пока неизвестно. От вопросов про семью алькальда Хосефа уклоняется, зато я разжился адресами тех, у кого можно заказать нужные нам вещи.