Майк Грин отвечал за персонал во всех резиденциях королевы – от поваров, пажей и прачек до смотрителей винных погребов, флористов и редакторов-корректоров с французским языком. Во время службы в ВВС, где он дослужился до вице-маршала авиации, Майк Грин приобрел репутацию организатора отличных приемов. Это очень важный навык, поскольку, если считать приглашенных на вечеринки в саду, королевская семья ежегодно принимала во дворце около ста тысяч человек. Кроме того, осенью руководитель хозяйственной службы должен был участвовать в представлении парламенту злосчастной программы реставрации. Поэтому Рози не удивило, что Синтия Харрис смогла ускользнуть от его взгляда.

Но как бы не так!

– Поверьте мне, Майк знает, – сказал сэр Саймон, потянувшись и заложив руки за голову. – Эта женщина – настоящая мегера, но королева всегда была к ней неравнодушна. Правда, она никогда не сталкивалась с ее темной стороной.

– Но почему все молчат?

– Нам платят за то, чтобы мы не беспокоили Босса такими вещами и разбирались самостоятельно. Ну, в данном случае это ответственность Хозяина. И он решает этот вопрос, но все не так просто.

– А в чем проблема?

– Видите ли, процедуры, связанные с наймом, сложнее китайской грамоты. И – я подчеркиваю, наш разговор не должен выходить за двери этого кабинета – миссис Харрис сама получила несколько довольно оскорбительных посланий. Если мы ее вышвырнем, она пойдет к адвокатам. Ей палец в рот не клади.

– Но она издевается над Мэри ван Ренен!

– Я не удивлен. Тем не менее миссис Харрис и сама подвергается ужасным нападкам. К тому же они с Мэри далеко не единственные жертвы. В последнее время было очень много гнусных анонимок. Майк из-за них рвет и мечет.

– Кошмар! – с ужасом воскликнула Рози. – А королева об этом знает?

– Конечно нет!

Сэр Саймон встал во весь рост и окинул Рози суровым взглядом, хотя это выглядело довольно неловко, учитывая, что на каблуках она была под метр девяносто.

– Мы должны ограждать Ее Величество от подобных неприятностей, а не жаловаться ей. Майк уже начал расследование, и я ни на секунду не сомневаюсь в том, что очень скоро он найдет виновного и разберется с ним. Рози, как вы знаете, наша работа заключается в том, чтобы решать проблемы.

– Да, но…

– Никаких “но”. Я категорически запрещаю говорить об этом Боссу. Знаю, что вы хорошо ладите, но это чрезвычайно важное и конфиденциальное дело. Честно говоря, я уже немного жалею, что рассказал вам. Пожалуйста, дайте мне обещание, что не будете ее в это вмешивать.

Сэр Саймон довольно редко обращался к Рози формально, как к подчиненной. Когда такое все-таки случалось, ее это немного раздражало. Сотрудники дворца, которые занимались собаками и, естественно, отлично разбирались в породах, шутя говорили, что в своем обычном расположении духа сэр Саймон напоминал дружелюбного бигля. У них были вполне ровные деловые отношения, но, если ситуация того требовала, он превращался в человека, способного одним взглядом заставить посла замолчать или в двухминутном разговоре по телефону приструнить какого-нибудь упрямого министра. Сейчас он источал ту же безжалостную силу, что и сержант-майор из военной академии в Сандхерсте.

– Обещаю, – неохотно сказала она.

– Спасибо. И не думайте, что, находясь на другом конце страны, я ничего не узнаю.

Вскоре Рози предстояло отправиться в Балморал вместе с королевой и первой сменой персонала. В свою очередь, сэр Саймон собирался пару недель провести в Тоскане, а затем держать руку на пульсе Вестминстерского дворца, поскольку новый премьер-министр приступил к формированию кабинета и подготовке ответа на референдум по брекситу. Со стороны все выглядело спокойно, но за кулисами разворачивался настоящий ад. Работа сэра Саймона заключалась в том, чтобы уловить среди криков нечто рациональное и объяснить, в чем оно состоит.

Счастливый месяц в Шотландском высокогорье пролетел незаметно. По мнению королевы, здесь можно было окружить себя здравомыслящими людьми – ведь шотландцы гораздо более приземленные, чем сассенахи [23] , – и полностью погрузиться в жизнь этого места. Хоть замок и мог показаться довольно внушительным из-за гранитных стен и готических башен, на самом деле он был окружен садами и располагал к любованию природой, отдыху и веселью.

Если в Букингемском дворце приходилось во всем полагаться на слуг и, чтобы все работало как следует, их нужны тысячи, то в Балморале можно было самой запрячь лошадь или прокатиться на лендровере. В хорошую погоду вся семья могла в любой момент отправиться на пикник. В августе этого года королеве была особенно приятна возможность находиться в своем кабинете с ковром в шотландскую клетку, не отрываясь от просмотра Олимпийских игр. Одна или вместе с теми, кто хотел составить ей компанию, она болела за Ника Скелтона в конкуре и Шарлотту Дюжарден в выездке, сидя в кресле и крича до хрипоты. Словом, она весело проводила время. Единственной причиной для беспокойства была Холли, очень пожилая корги в пересчете на собачьи года, которая все меньше интересовалась едой и прогулками. Королева внимательно следила за своей верной спутницей, кормила ее самыми вкусными лакомствами и надеялась, вопреки опыту и здравому смыслу, что это вернет собаке былую бодрость духа.

Стремительно приближался сентябрь, и вместе с ним – традиционный визит премьер-министра. Королева все размышляла о том, как он пройдет.

– Кэмерон, может быть, и взбудоражил страну, – сказала она Филипу за барбекю, – но человек он компанейский. Сомневаюсь, что новая будет такой же.

Сквозь дым от жарившихся сосисок было видно, что Филип кивнул в знак согласия.

– Мне всегда нравилась Саманта. Отлично выглядит, безупречные манеры. И посмеяться с ней всегда можно было. А что делать с премьер-министром, для которой коронный номер – надеть туфли с леопардовым принтом?