— Ну что, Василий Григорьевич, вот тебе и карты в руки, — сообщил я младшему лейтенанту. — Проводи мероприятия по поимке вражеских диверсантов.

Хорошо мне — скомандовал, и ходи гоголем. Дескать, приехал, глянул, разоблачил. А Бедридзе думать надо. А всё почему: вроде как и место такое… скрытное немного, но засаду организовать негде. Не получается. Там топь, с другой стороны место открытое. Да и неизвестно даже, откуда эти гаврики подойдут. Потому что это можно сделать с любой стороны. Кроме одной, где болотце. А народу, чтобы тут обложить всё, явно не хватает.

Младший лейтенант пребывал в раздумьях. Оно и понятно — людей нет, каждый человек на счету. Просить помощи у старших товарищей — с одной стороны, должен будешь, с другой… Всё я понимал. Молодой, проявить себя хочется. И вообще. Надо действовать, а уверенности нет.

— Давай, Василий, сделаем вот как. Я сейчас на это самое дерево прицеплю взрывпакет, и мимо него мышь не пролезет даже. А тебе останется только подойти и урожай собрать.

— А не убьет его?

— Не должно бы.

Я гарантии не даю. Это такое дело — чуть недоложишь, пшик получится. Слегка побольше — уноси остатки. А я вообще про объект не знаю ничего. Ни роста, ни веса. Да и расстояние тоже. Короче, задачка с многими неизвестными. Вот уконтрапупить немчика — это пожалуйста, нате вам. А если только слегка, но чтобы не убежал, так кто ж его знает.

Но я эти соображения при себе оставил. В конце концов, начальник я, или погулять вышел? Как сказал, так и будет.

Ну, и прилаживать я сам не стал. У меня вон целый лейтенант для этого есть. А я контроль потом осуществлю.

С утра пришлось тащиться в штаб на доклад — в Вишеру приехал Кирпонос. А это вам не просто так. Для нас он второй человек после Верховного. Царь, бог, и воинский начальник, как говорится. Тот соответственно песочил меня за мелочность и отсутствие масштаба. Опять, мол, поперся пожары тушить и в засадах сидеть. Кстати, про заваруху с поездом ему кто-то другой доложил, я тут ни при чем.

Обычное дело — что угодно сотворишь, нагоняй начальник всегда найдет за что сделать. Я молчал большей частью, время от времени вставляя универсальный ответ «Виноват, исправлюсь».

Это сработало и меня отпустили.

В соседней со штабом землянке я обнаружил Масюка.

— Аркаша! Хорошо, что хоть ты приехал. Ты генералу стопку налей, что ли. Чего он такой суровый сегодня?

— Да было дело… Получил ускорение, можно сказать… Приехал темнее тучи, сразу сюда засобирался. Вон, Рокоссовского с собой взял.

Не помню маршала под Ленинградом, хоть стреляй. Хотя… Это получается, что Константин Константинович заменил здесь Андрея Андреевича? Интересное дело выходит. И Кирпонос вместо Мерецкова. Тот тоже великий полководец, ничего не скажешь. Финляндию завоевывал будь здоров. Разное мне про ту войну говорили, но хорошего среди тех рассказов не припомню.

— А новости там какие? — спросил я, будто из Москвы уехал месяц назад.

Мы вышли из землянки на свежий воздух, адъютант закурил. Я посмотрел в небо — как приехал Кирпонос так в момент летуны наладили патрулирование станции. Вон «ходит» сразу две тройки МИГов. Ну хоть без бомбежек пару дней проведем — и то хлеб.

— Больше амурного свойства, — совсем уж секретным тоном сообщил Масюк. — Думаешь, Рокоссовский здесь просто так? Там такой скандалище, что хоть кино снимай. С актрисой Серовой в главной роли.

Что-то в Москве я слышал об этом. Вера рассказывала. Дескать, генерал закрутил с Валентиной Васильевной и даже живет в ее квартире. Но я-то помнил, что Серова выйдет замуж за поэта Симонова. И тот даже напишет ей знаменитый стих, который про жди меня, и я вернусь. Или уже написал? Что же там было?

…Жди меня, и я вернусь.

Только очень жди,

Жди, когда наводят грусть

Желтые дожди,

Жди, когда снега метут,

Жди, когда жара,

Жди, когда других не ждут,

Позабыв вчера…

Мы этот стих столько раз переписывали в тетрадочки на фронте, цитировали любимым в письмах…

— А ну-ка повтори!

Изо рта удивленного Масюка выпала папироса. Я даже не заметил, как процитировал стих вслух.

— Что повторить?

— Вот этот стих!

Я прочитал вслух «Жди меня». Аркаша в удивлении покачал головой:

— Очень талантливо! Дай-ка я запишу.

— А ты разве его раньше не слышал?

— Нет, — Масюк покачал головой. — А кто автор? Разве не ты?

— Слышал где-то, — отмазался я. — Но написал точно не я.

И чтобы побыстрее перевести разговор со скользкой темы, спросил:

— Так что там с Рокоссовским? Наш его песочил?

— Да не очень, — адъютант почесал в затылке. — Спросил только, правда ли.

— Хитер ты, Аркадий, всё слышишь, — улыбнулся я.

— Так работа такая, что сделаешь, — изобразил скромнягу Масюк.