Вроде все правильно логично поясняю. Но руки на моей груди сжимаются сильнее. Сильнее вдавливают уже совсем твердые соски в гладкую ткань блузки. И бугор в его штанах тоже как будто увеличивается. Агрессивно в меня упирается. Словно желает прорвать плотную ткань юбки и оказаться внутри. Там, где еще никто никогда не бывал. Ведь я девственница.

– Не нравлюсь, говоришь?! А давай-ка проверим?

Продолжая одной рукой крепко сжимать меня в объятьях, вторую он запускает под мой подол. Быстро и ловко добирается до края резинки на колготках. Не обращает внимание на мое сопротивление и возмущение. Ныряет в тонкое кружево белья.

Я ахаю и тут же замолкаю. Не ругаюсь больше. Не спорю. Лишь ловлю ртом воздух, когда длинные пальцы касаются влаги, а в ухо летит порочный шепот:

– Мокрая вся!

Такой сладкий. Такой невыносимо самодовольный. Что хочет развернуться и двинуть ему по морде. И одновременно с этим хочется пошире бедра раздвинуть. Дать ему больший простор для действий. Прикрыть глаза и просто отдаться его умелым рукам, что уже вовсю шарят в моих трусиках.

– Какая же ты лгунья, лисичка, – тянет он, одновременно нарочито медленно скользя пальцем вдоль уже вовсю влажных складок.

Словно специально не проникает внутрь. Хотя я уже не сопротивляюсь даже. Словно специально издевается надо мной.

– Хочешь, чтобы я тебе вставил?

Да! Блин! Хочу! Сама в шоке от подобного. Но в слух произношу уверено:

– Нет! Вставьте уже себе что-нибудь в свой грязный рот и уберите из моих трусов свои грязные руки! Это, между прочим, не гигиенично.

Он опять ржать начинает. И правда пальцы свои достает. А я пытаюсь бороться с волной разочарования из-за угла накатившей. Так внезапно, что расплакаться хочется. А еще унять это странное чувство пустоты там, где еще совсем недавно были его пальцы.

– Забавная ты, лисичка. Но я тебя все равно трахну.

Разрешает мне наконец слезть со своих колен. От себя отпускает.

– Рот бы вам с мылом промыть. Как ужасно вас воспитывали. Хотя, если знать кто ваш отец, то все становится понятно.

Его взгляд моментально темнеет. А сильная рука вдруг на моей шее смыкается.

– Чтобы я больше про своего отца от такой как ты ничего не слышал! Поняла?

Недавнего возбуждения как ни бывало. Как я могла забыть, какой он на самом деле козел? Как я могла забыть такую верную поговорку про яблоко от яблони. Здесь оно не просто рядом упало. Оно еще на ветвях висит.

– Я все поняла, Игнат Сергеевич. Можно идти?

Он меня отпускает. Отворачивается. Кивает, и я ухожу. Даже дышать с ним одним воздухом тяжело становится. Какая же я была дура, раз хотела оставить о себе хорошее впечатление. Хотела, чтобы он обратил внимание на мои старания. Оценил меня как работника. Единственное чего я должна хотеть теперь, как можно быстрее смыться отсюда.

Остаток дня Игнат в прескверном настроении. Навряд ли это связано с нашей недавней перепалкой. И уж точно он не корит себя виной, что обидел меня. На мои чувство такому как он вообще плевать. Вот и мне должно быть плевать на него.

Заканчиваю свои дела и ухожу. Внизу опять ловлю сальные взгляды охранника. Оглядываю его свысока. Таким сразу надо показать свое отношение. Что здесь им ничего не светит. А этот придурок подмигивает. Уже отвернуться собираюсь, как охранник внезапно бледнеет. По струнке вмиг вытягивается. Шаг назад делает. Таращится так, словно демона за моей спиной увидал.

– Поехали, я тебя подвезу, – рычит над ухом пробирающий до дрожи голос.

Наглая рука уже по талии шарит. По-хозяйски к себе притягивает. Будто мы, как минимум, встречаемся. Или будто я ему и правда сегодня минет сделала, и он имеет теперь какие-то права на мое тело. Хотя это бред чистой воды. Даже согласись я на такое. Только доморощенному мужику из махрового пещерного века может прийти в голову, что после секса женщина ему еще что-то должна. Что она теперь ему принадлежит. По-моему, прошли времена патриархата.

– Спасибо, я на своей машине, – выкрутиться пытаюсь.

Но он тащит меня к выходу.

– Алексей, – бросает охраннику, что так и стоит, открыв рот, – завтра здесь больше не работаешь. Документы в бухгалтерии заберешь.

Тот начинает что-то мычать в ответ, но мы уже на улице. Уже к парковке шагаем.

– Ты зачем охранника уволил? Самодур!

– Будешь со следующим флиртовать, он туда же отправится.

У меня слов не находится для ответа. А внутри противное, сладкое чувство разливается.

– Игнат, ты ревнуешь, что ли? – поверить ушам не могу.