Что случилось? Я сделала что-то не так?

Откуда этот холод в голосе? Наигрался? Пришла опасная и обидная догадка. Вот и все.

Салли молча берет меня под локоть и медленно уводит с места нашего «преступления». Я бросаю последний взгляд на алый бассейн и безмолвные слезы катятся по щекам.

Мне жаль себя. Мне обидно до боли. Мне хочется в голос рыдать зарывшись в подушку. Но этого сейчас позволить себе нельзя.

Нужно быть сильной. Я покажу тебе, Павел Александрович, что я не твоя собственность. Не мебель, не прислуга и даже не шлюха.

Я умная, эрудированная, смелая. Пусть слишком доверчивая, но своя собственная. Не твоя!

Салли уводила меня все дальше и дальше. Я шла, не запоминая дорогу и не замечая ничего вокруг. Она привела меня в комнату с небольшой, наполненной до краев ванной.

Молча взяла какие-то баночки и развязала мой халат, аккуратно сняла и поддержав за руку помогла залезть в ванну и сесть.

Я обняла руками свои колени и снова бесшумно заплакала. Истинная жалость к себе возникала во мне всего два раза: после того происшествия, которое вынудило нашу семью уехать из родного города и сейчас. Ощущения, тогда и сейчас совершенно разные, объединяет их лишь одно — стыд.

Салли аккуратно дотронулась до моего плеча и сказала, что сейчас будет наносить мне на голову какой-то шампунь. Я ответила, что она может делать то, что считает нужным. Мне было все-равно.

В какой-то момент я подняла глаза и даже немного обалдела от ее сочувствия. Ей было искренне меня жаль. Поняла это по ее мокрым глазам и поджатой нижней губе.

— Делайте пожалуйста то, что надо. Не стоит меня жалеть. — даже не сказала, а прошелестела я.

— Хорошо. — ответила Салли и начала вспенивать какой-то состав на своих руках. — Вы простите меня за то, что я наговорила там… Это все правда, но мне жаль… — грустно и с запинками проговорила, намыливая мою голову.

Она все слышала и возможно видела…

Я постаралась немного расслабиться. Ее руки были мягкими, движения точными. И ощущение было такое, как-будто часть моей негативной энергии она забирала на себя.

— Я не хотела… Правда. — продолжила она тихо. — Но если бы я не привела вас он бы действительно меня уволил.

Кивнула. Отвечать что-то было бессмысленно. Мог ли он ее уволить? Мог, запросто.

— Павел Александрович и его Матушка спасли меня. Если бы не они я бы до сих пор была рабыней.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась я.

— Меня обманом вывезли в Эмираты. — начала Салли грустно, — Обещали хорошую работу официантом, деньги большие. В моем Омске мне такое даже не снилось.

Я долго думала, но в итоге согласилась. Оставила двух детей на бабушку и полетела сюда. Нас было десять девушек, мы летели в эту страну за большими деньгами. Нам было очень весело, в самолете мы шутили… Смеялись.

Но здесь меня ждала вовсе не та работа, которую мне обещали. Я попала в настоящее сексуальное рабство… — Салли говорила с надрывом, будто вот-вот заплачет, но продолжает дальше, — Нас поселили в каком-то обшарпанном доме, где жили еще двадцать девушек. Мы спали в комнате по четыре человека. За любое непослушание наказывали очень жестоко… Пичкали какой-то наркотой…

Нас привозили на какие-то вечеринки, где было полно старых и страшных арабов. А те, делали с нами все, что хотели. Там были богатые, влиятельные люди этой страны, как мне потом рассказывали девочки. Они не только сексуально над нами издевались, они могли убить или покалечить. И им за это ничего не было. — Салли ненадолго замолчала, стирая с лица подступающие слезы.

На одной из вечеринок я увидела Павла Александровича. Я узнала его и поняла, что это мой шанс спастись. Если бы не дети — я бы никогда не решилась на такой шаг. Но Мои мальчики… — я почувствовала улыбку на ее лице.

Павел говорил по-русски, но я могла только надеяться, что он поймет о чем я говорю. Ведь накачанная наркотой я с трудом могла связать даже два слова. Но он понял! Я не четко помню, что именно я делала и говорила, все произошло как-будто не со мной.

Но он увез меня оттуда в тот же вечер, через несколько часов. Он поместил меня в клинику, где я пролежала две недели. А потом мы с ним поговорили и я рассказала ему всю правду о себе. — она начала смывать шампунь с моих волос. — Он пожалел меня, помог найти и оплатить жилье, восстановить документы, устроил в этот салон к своей Матушке и перевез моих сыновей и маму.

Она замолчала, а мне потребовалось время, чтобы переварить услышанное. Он помог этой девушке. Но почему?

— Жесть… А что он попросил взамен? — спросила я не особенно рассчитывая на честный ответ.

Она молчала. И по одному этому молчанию можно было понять много.

— Я делаю ему массаж каждый вторник вот уже полтора года. — ответила в итоге Салли.

— Просто массаж? — недоверчиво спросила я.

— Не совсем. Но мне запрещено об этом рассказывать… — она явно пожалела, что открылась мне. Поняла, что сболтнула лишнего.