– Да, она была! – подтверждаю я. – Я видел!

Но Елена Юрьевна нам не верит.

– Парандеев не выполнил домашнее задание и обманывает, – говорит она на весь класс. – Я ставлю ему два. А Коржик получает оценку на один бал ниже за то, что покрывает обман Парандеева.

И она от нас отходит к Дане и Соне и ставит им пятерки. А Соня смотрит на Ваньку с таким торжеством, что нам сразу становится ясно, что это она стащила тетрадь, когда мы оборачивались на заднюю парту.

И ведь какая несправедливость! Девчонки чуть что на нас мальчиков ябедничают учителям, и это считается нормальным. Не тронь их даже пальцем! А нам мальчишкам ябедничать нельзя. Это позор. С мальчишкой ябедой никто разговаривать не будет.

Поэтому Ванька только погрозил Соньке кулаком и прошептал:

– Ну, Сонька, погоди! Я до тебя еще доберусь!

Мой друг, одноклассник и сосед по парте Ванька Парандеев совсем потерял покой. С тех пор, как в нашем классе появилась новая девочка Соня, он места себе не находит. Все думает, как бы ей отомстить за вредность.

– Что бы такое сделать, чтобы она три дня ревела? – спрашивал он себя и меня.

Я в ответ только плечами пожимал. Нет у меня опыта вредничать. Не вредный я человек. Вообще-то, Ванька тоже человек не вредный. Но после того, как в первый же день Соня плюнула в него жвачкой, а на второй стащила у него тетрадь с домашкой по истории, за которую моему другу поставили двойку, Ванька поклялся, что отомстит ей по-страшному. И вот теперь он жил своей местью и только о ней и думал.

– Как тебе такое? – очередной раз спрашивает он меня. – Соня заходит в класс, открывает дверь, а ей на голову падает ведро с водой. А вода холодная и грязная, потому что ею пол в классе помыли. Классная идея?

– Классная, – соглашаюсь я. – Но это только в кино легко получается. В кинокомедиях. А в жизни? Как ты устроишь так, чтобы ведро свалилось именно на Соню? В нашем классе двадцать восемь человек. Повесишь ты ведро над дверью, а вместо Сони зайдет Саша Иванов. Или Ира Егорова? Что тогда?

У Ваньки глаза округлились. А я продолжал:

– А то еще учитель зайдет. Егор Васильевич, к примеру. И что же на него ведро с грязной и холодной водой упадет? Да тебя за это не только из школы выгонят, тебя в тюрьму посадят.

– Как-то я об этом не подумал! – Ваньке в тюрьму не хотелось.

Он почесал затылок и снова стал строить планы мести. Думал, думал. Весь красный стал от раздумий и потный.

– Я у нее перед уроками рюкзак украду, – наконец решил он. – И спрячу в укромном месте. Вот она и получит по всем предметам двойки.

Я опять не соглашаюсь:

– Она теперь после вчерашнего свой рюкзак из рук не выпускает, и все учебники и тетради постоянно караулит. И даже когда к доске идет, Дану Малееву просит постеречь ее вещи.

– Но не вечно же она их караулить будет, – проворчал Ванька. – Когда-нибудь ей это надоест, она расслабится и… – он мечтательно улыбнулся, – … вот тут я и ей и отомщу.

– Э-э-э! – протянул я. – Это когда еще будет. Может через неделю, или даже через две.

– Ну и что? – Ванька даже глазом не моргнул. – Месть – это такое дело. Здесь спешить нельзя. Наоборот, надо выждать такой момент, когда враг не ждет, радуется жизни, наслаждается, а ты ему раз и отомстил. И чем больше времени проходит, тем месть слаще.

– Неужели? – удивился я.

– А то! Я вот фильм один с батей смотрел. «Граф Монте-Кристо» называется. Так там этот самый граф двадцать лет ждал, прежде чем отомстил всем своим врагам.

Я даже ахнул:

– Двадцать лет!

– Ага!

– Тогда тебе и думать нечего! – махнул я. – Всего два года осталось. Даже меньше. Без одной четверти.

– Это ты о чем? – теперь уже удивился Ванька. – Что за два года, да еще без одной четверти?

– Тебе осталось столько ждать, когда Сонин брат школу окончит. Уйдет он себе в институт, и колоти ты свою Соньку хоть каждый день.

– А ведь верно, – согласился Ванька, но потом все равно головой покачал. – Нет, два года – это все-таки очень долго. Хотелось бы, чтобы она получила по заслугам быстрее.

– Все тебе не так! – возмутился я. – То, понимаешь, двадцать лет готов ждать, а тут ему два года неполных невтерпёж.

Ванька только горестно вздохнул и снова стал размышлять:

– Может ее снежками после уроков закидать? Твердыми снежками. Такими, чтобы синяки остались. Жаль только, что сейчас морозы сильные и снег сухой. Не получится сейчас налепить хороших крепких снежков.