Между тем как часть нападающих изо всех сил, всеми возможными инструментами и орудиями старалась открыть или пробить ворота, другая часть толпы приготовилась лезть на стены по приставленным лестницам. Третьи, наконец, раскручивая смоляные факелы, старались осветить как можно ярче стены и ворота двора и потрясали ими с диким, неистовым криком.

Первые из мятежников, взобравшиеся на стены, были встречены градом мелких булыжников, которыми ганзейцы угостили их из своих самострелов. Рёв и крики тех, кому пришлось отведать этого угощения, ещё увеличили ярость нападающих, которые начали бросать через стену горящие головни и тем вынудили ганзейцев сойти со стены.

Как раз в эту критическую минуту с западной стороны двора раздались пронзительный крик и громкие возгласы победы, и вслед за тем несколько ганзейцев разом закричали: «Боковая калитка с Даугэтского переулка взломана, и вооружённая толпа ворвалась оттуда».

— Сюда!! На помощь!!. — раздались крики изнутри здания, в котором помещалась ратуша, и поспешно бросившиеся туда ганзейцы уже издали услыхали звонкий стук мечей.

И действительно, там кипела настоящая битва, и бились не на живот, а на смерть.

После ухода лорд-мэра Тидеман и Реймар поспешили в контору, чтобы там собрать и припрятать важнейшие письменные документы. Исполнивши это, они направились в залу заседаний, чтобы позаботиться о важных документах, хранившихся в главном сундуке кладовой. В это самое время вооружённые люди ворвались на боковую лестницу, которая вела в здание со стороны Даугэтского переулка. Во главе ворвавшихся были Торсен и Нильс. Первому из них пришла в голову счастливая мысль повести своих пособников в обход к той маленькой калиточке, из которой его сегодня утром выпроводили со двора. Замок у калитки оказался не особенно крепким, и какой-то слесарь сумел его взломать без особенного труда.

По счастью, ворвавшиеся на лестницу люди не могли ни окружить, ни обезоружить Тидемана и Реймара, потому что лестница была узенькая и двое людей с трудом могли по ней взбираться рядом. Таким образом, обоим ганзейцам пришлось биться только против Торсена и Нильса, хотя толпа и сильно напирала сзади.

Тидеман плохо владел мечом — его дело было писать бумаги и сводить счёты; а потому судьба обоих ганзейцев зависела исключительно от силы и ловкости Реймара, который в данную минуту вдвойне возблагодарил отца своего за то, что тот обучил его и воинскому искусству.

Реймар действительно оказался превосходным бойцом, который не только сумел отражать удары, наносимые обоими противниками, но ещё и сам нападал на них энергично и сильно.

— Подите прочь, Реймар Стеен, — закричал ему Торсен, — нам не до вас нужно добраться! Пусть Тидеман фон Лимберг сам попробует защититься!

— Один — против целой шайки! — гневно отвечал Реймар, нанося жестокий удар Нильсу, который между тем собирался проколоть кинжалом левую ногу мужественного бойца.

С криком рванулся Нильс назад, и на место его выступил какой-то рыжий моряк.

— Ещё раз, Реймар Стеен, — продолжал Торсен, которому вся кровь бросилась в голову, — знайте, что я ничего против вас не имею, хотя ваш отец и враг мне! Отстранитесь от борьбы!

— Нет! Против людей, врывающихся с улицы, буду биться до последнего! — закричал Реймар. — Стыдно вам, что вы, некогда принимавший участие в нашем общем союзе, вы, некогда бывший таким честным и почтенным купцом, позволяете себе принять участие в таком тёмном деле! — И вновь скрестились мечи и раздался их стук.

— Убирайтесь с вашими укорами! — кричал Торсен. — Что я делаю, за то я и отвечаю!

— Ха, ха, ха! Вот как! Потому-то вы и приходите сюда, «как тать во нощи»!

— Ты мне заплатишь за это, — кричал датчанин, потому не я вор, а вы, ганзейцы, — вы все воры, вы украли у меня всё моё состояние. Ну вас всех к чёрту — в пекло!

И с неистовой яростью он устремился на Реймара. Тот должен был подняться ещё на две ступеньки. Датчанин последовал за ним, совершенно ослеплённый бешенством и нанося удар за ударом. Реймар видел, что с этим безумцем борьба становится невозможной, и отступал шаг за шагом, пока наконец не очутился на самом верху лестницы. А толпа всё лезла и лезла наверх и через несколько минут заняла площадку, с которой несколько дверей вели в ратушу. Реймар и Тидеман с большим трудом могли отбиться от нападающих настолько, что им удалось проскользнуть в дверь конторы. Но и сюда рвались Торсен и сопровождавшая его толпа. Когда Реймар увидел, что только мечом он может спасти своего старшего товарища, он с такой непреодолимой силой набросился на разъярённого датчанина, что тот не выдержал натиска, поскользнулся и при падении выронил из рук оружие. Тогда Реймар наступил ему своей мощной ногой на грудь и, взмахнув мечом, крикнул толпе:

— Или вы все сейчас же уберётесь отсюда, или я проколю датчанину его коварное сердце!

С изумлением взглянули бунтовщики на храброго ганзейца — и вдруг услыхали недоброе... По главной лестнице, которая вела в залу из садика, поспешно бежали на помощь Тидеману и Реймару вооружённые ганзейцы, в шлемах и доспехах. Толпа сразу дрогнула и побежала. Торсен рванулся с земли, с отчаянным усилием поднялся на ноги и бросился вслед за своими пособниками. «Тебе ещё это припомнится!» — крикнул он Реймару, убегая.