Вошла в его комнату, скромно устроилась на стуле.

— Что хотела? Зачем пришла?

В какой-то момент Олеся чуть было не призналась во всём, поняв внезапно, какую боль он испытывает по её вине. У него были мёртвые глаза. Неживые. Но именно по причине того, что из-за этой облезлой мыши Бабушкиной у него такие глаза, Олеся и сдержалась. Обойдутся! Всё правильно она сделала!

— Ревизию делала дома, — защебетала она. — Нашла твои вещи, вот, собрала и принесла. Пара футболок, книга. А то, говорят, женишься ты, потом уж неудобно будет возвращать, при молодой жене-то!

— Я не женюсь. Но спасибо, что принесла.

— Как не женишься? Врут? Ну вообще, может, и правда Жорке верить нельзя…

— Жорке? — по и без того тёмному лицу Артёма пробежала тень.

— Ну да, Чигирева на днях встретила, он говорит, видел Бабушкину, счастливая она такая, хвастала, что за тебя замуж выходит.

Артём сжал зубы, на щеках ходили желваки. В какой-то момент Олесе стало по-настоящему страшно. Кажется, она недооценивала его всегда!

— Это устаревшая информация, — Артём всё же взял себя в руки.

— Поссорились что ли? Ой, да не бери в голову! Милые бранятся — только тешатся! Помиритесь!

— Я уезжаю, насовсем, — бесцветным голосом сказал Артём.

— Куда это? — Олеська чуть не подскочила от такой удачи. Повезло так повезло! Он сваливает, и не видать его этой облезлой мыши, как своих ушей!

— Неважно. Ты вещи отдала?

— Поняла-поняла, — радостно отозвалась Олеся и встала. — Счастья тебе желаю на новом месте!

— Спасибо, — ответил Артём, даже не взглянув на неё.

Олеся вышла и прикрыла за собой двери. Всё получилось даже лучше, чем она планировала! Скорее бы этот лох уехал!

* * * * * * * *

После смены, едва держась на ногах, Катя ждала Олесю у входа в банк. Иначе поговорить не получалось: дозвониться она так и не смогла.

Вскоре Олеся появилась в дверях, весёлая и цветущая, как всегда. Но Катя готова была дать руку на отсечение, что когда «подружка» увидела её, очень испугалась.

— Привет! Ты что здесь делаешь? — Олеся дышала, словно запыхалась, глаза её бегали.

— Привет. Тебя жду. Хочу узнать правду о том, что случилось позавчера у меня дома.

— А что случилось? Мы с тобой посидели, потом в семь я ушла, потому что должен был прийти твой Суворов. Вот и всё.

— Олеся, — терпеливо начала Катя. — Ты лжёшь, и я это знаю наверняка. Мы не пили с тобой чай. Мы только начали, и дальше я не помню. Я медик, Олеся, и я не дура! Я отключилась и очнулась лишь через шестнадцать часов! Это действие какого-то препарата.

Она видела по глазам Олеси, что попала в точку. Но та тут же взяла себя в руки.

— Если ты страдаешь провалами в памяти, Бабушкина, не ищи виноватых! Причём тут я? Иди лечись!

— Олеся, — Катя сделала ещё одну попытку пробиться через броню «подружки». — Пойдём вместе к Артёму? И ты всё расскажешь ему, всю правду. Обещаю, я уговорю его не преследовать тебя за это! Я знаю, что всё происходящее — твоих рук дело! Зачем, Олеся? Давай вместе это прекратим!

— Слушай ты, блаженная! — прищурилась Олеся. К ней полностью вернулись и самообладание, и ненависть к этой мыши. — Катись отсюда подобру-поздорову, пока я охранника не позвала! И к психиатру запишись, тебе лечиться надо!

Она исходила такой злобой, что Катя невольно попятилась.

— Олеся, я уйду, конечно. Но я знаю, что моё счастье украла ты. От злобы и от зависти. Сама не удержала, и мне не дала. Только учти, когда крадёшь чужое счастье, у самой не прибавится его! Не будешь ты счастлива, Олеся!

— А это мы ещё увидим! — хмыкнула Олеся прямо в лицо Кати и прошла мимо с гордо поднятой головой.

* * * * * * * * *

Собрав остатки сил, отгоняя мрачные мысли, от банка Катя пошла домой к Артёму. Римма Артуровна сообщила, что он ещё утром уехал на работу в институт, до сих пор не появлялся и не звонил.

Они пили чай, сидя за круглым столом в ставшей такой родной кухне. Обеим было грустно.

— Римма Артуровна, я с ночи, очень устала. Если Артём не приедет, пока пью чай, ждать не смогу. Можно попросить вас, чтобы вы попытались поговорить с ним?

— Конечно, Катенька, ты же знаешь, как я к тебе отношусь! Ты сама мне как внучка! У меня сердце разрывается, когда вижу, как вы оба страдаете, но не понимаю ничего! И Тёма ничего не говорит! Ходит полумёртвый, как тень, но ни словом не обмолвился, что произошло!