Ну, подумаешь, приняли тебя за механика. Переживешь, Фёдор Геннадьевич. Главное идти напролом. Женщины существа неопределенные. Там, где завтра «нет», сегодня может быть «да».

– Ой, да при чем тут это, - фыркнула Луковка и отвернулась к окну, ловко уходя от ответа.

– Приехали, - бурчу, останавливая машина возле её дома.

Федор Геннадьевич

Смотрю прямо перед собой и думаю. Основательно так. Как этой дурочке доказать, что хлыщ её, ей совсем не пара. А вот я очень даже ничего. Мужчина в самом рассвете сил. Надо только внимательнее приглядеться и снять эти дурацкие очки!

– Федь, - как-то совершенно приглушенно пищит моя зазноба. – Я ремень безопасности отстегнуть не могу. Помоги.

– Горе луковое, - вздыхаю, пряча улыбку и тут же спешу на помощь. Как же без этого?! Надо себе плюсы в карму зарабатывать.

Луковка фырчит, как злой ёжик, но помалкивает. Боится, что так и оставлю?! А что, хорошая идея. Отвезу к себе домой и буду любить, пока она окончательно не выбросит из головы этого своего щегла. Заманчиво-Заманчиво.

Без труда освобождаюсь от своего ремня и наклоняюсь к ней совсем близко, носом, едва не зарываясь в женскую грудь. Заглушка действительно застряла и мне приходится приложить немного усилий, чтобы вытащить её из защелки.

– Чем от тебя так вкусно пахнет? – вдруг выдает эта коварная женщина, когда бой с заглушкой завершен и Софья оказывается на свободе.

– Одеколоном, - пожимаю плечами и, взъерошив волосы на затылке, отстраняюсь.

Понятия не имею, что за бурда. Мне её Татка постоянно на праздники таскает. А я восторженно принимаю и делаю вид, что лучше подарка придумать невозможно. Мне не сложно, а сеструхе приятно.

– Ммм, - тянет носом Луковка и сама разделяет между нами лишние сантиметры. – А я тебе нравлюсь?

– Сама как думаешь? – ухмыляюсь, не отрывая взгляда от её губ.

– Хм…Сейчас проведем следственный эксперимент, - и ведь зараза такая не бросает слов на ветер. Снимает свои кошмарные очки, отшвыривая их куда-то на заднее сиденье и первая впивается в мои губы страстным поцелуем.

Мне бы остановить её, но сил никаких нет. Руки живут своей жизнью, перетягивают девушку на мои коленки и отодвигают водительское кресло максимально назад, чтобы округлая женская попка не упиралась в руль.

Она меня убьет. Но это будет гораздо позже, когда одурманенный мозг окончательно очнется. А сейчас мы запойно целуемся на стоянке у ее дома, наплевав на возможных свидетелей горячей сцены.

Стягиваю пиджак с женских плеч, вытаскиваю заправленную в юбку блузку и пробираюсь к нежной девичьей кожи, ощущая, как откликается на мои прикосновения тело Луковки.

Сознание окончательно плывет, но верная птичка обломинго всегда на страже. Вот и сейчас, вместо того, чтобы продолжать сплетаться с Софьей языками, я держусь за прикушенную губу.

– Б*я! Сдурела?!

– Ты повторяешься, - как ни в чем не бывало тянет Соня и слишком активно, как для пьяной, перескакивает на свое сиденье, шустро поправляя одежду.

– За*бись.

– Не матерись, - кривит нос вредная Луковица. – Нечего было руками лезть куда не просят и прерывать мой эксперимент.

Приличные слова разом заканчиваются в моем лексиконе, а материться мне запретили. Ничего, Софья Михайловна. Когда-то я до тебя доберусь и так отшлепаю, что неделю сидеть не сможешь. Экспериментаторша хр*нова!

9.

Софья Михайловна

А апофеозом вечера стала застрявшая заглушка ремня безопасности. Встревать, так окончательно и бесповоротно. Что зря меня луковым горем все кому ни попадя кличут?! Приходится соответствовать.

Эх, только задремала. Гул машины и мерное покачивания так приятно убаюкивали, а я чертовски устала за весь день. Завоевывать внимание некоторых личностей безумно утомительное дельце. Надо было Жанку отправлять. Как раз закрепила бы полученные знания на практике. А я уж потом. По проторенной дорожке.

Фёдор вздыхает, опять обзывается и приближается стремительно близко, чтобы помочь мне в неравной борьбе с ремнем безопасности в его машине.

В нос вновь забивается запах его одеколона, окутывает меня с ног до головы, впитывается в кровоток и разносится по венам. Сон слетает, как по мановению волшебной палочки.

А громила то безумно горяч. Мне аж чудится, что от его тела идет пар. Только прижмись чуть ближе и обязательно получишь ожог четвертой степени.

Все же не такой он и плохой, этот бородач. Гад, естественно, которых еще поискать, но уже какой-то привычный. Хоть и знакомы то мы всего ничего.