– Я что, всех баб должен помнить которые мне понравились? – огрызнулся он. Инстинкт самосохранения у идиота напрочь отсутствует. – Ну, допустим, помню. Что с того?

– Ты тронул то, что принадлежит мне. – спокойно говорю я.

– Откуда мне было знать, что это твоя тёлка?! На ней ошейника с табличкой нет!

Моё терпение подходило к концу, и я пнул его ногой в ножку стула, да так, что тот перевернулся кувырком назад.

– Эта тёлка, как ты выразился, моя жена. И прости, нога случайно дёрнулась, не хотел.

Тут, в глазах парня начало проясняться, и мозг усиленно заработал. Пришло понимание того, что он влип, да ещё и серьёзно. Никто с ним не шутит и не руку пожать явились. Он сперва побелел, потом посерел. Со лба начал бежать пот и его в мелкую потряхивало, гляди так и в штаны наделает. Как пальцы веером и сопли пузырями, так мы мастаки попиздеть, а как доходит до дела, так все понты исчезают и мы в кусты. Ненавижу таких жалких идиотов, привыкли, что всё за них решают. Знаменитая фраза: «Я сейчас наберу и ты получишь!» Интересно, в случае со мной, кому он будет звонить? У меня резко зазвонил телефон.

– Демидов. – ответил я, а у парня глаза на лоб полезли. Что, знакомая фамилия? – Где? Тащи его сюда.

Дверь открывается и Евгений заводит второго участника нашего задушевного чаепития. Я посмотрел на него и в голове пролетела фраза «Трусишка зайка серенький». Стоит, трясётся, гляди сейчас инфаркт словит. Хотя, одним трупом больше одним меньше, выкину в пруд, будет рыб кормить.

– Ну что, дружочек, как себя чувствуешь? – спросил я. – Ты не трясись, я бить не буду.

– Правда? – спросил он, и я чуть не заржал. Вот лошара, это же где таких индивидуумов выращивают? Хотелось его так приложить, чтобы мозг встал на место, но решил немного повеселиться. Драки не будет, никто мне тут сопротивление оказывать не собирается, так хоть развлекусь, прежде чем уйду.

– Правда не буду, - ответил я, сделав паузу, и продолжил, - сильно… Так, помну немного ради профилактики. Глядишь, умнее станешь.

– Не надо! – завопил он. – Мне завтра на съёмку, мне… мне… мне лицо беречь надо.

– Ах, лицо… - проговорил я. Встал, подошёл к нему, взял за подбородок и посмотрел на него. – Ну, раз лицо трогать нельзя, значит можно бить в другое место?

Вы бы видели его лицо, он так испугался, что потерял сознание. Прям чувствительная барышня.

– Он у тебя что, из этих? – повернувшись к другому, спросил я. – Заднеприводный?

– Ага… - промямлил тот.

– Блядь…. – выругался я и отдёрнул руку. Это, мать его, надо же было пидараса трогать. – Женя, уведи его нахуй! Вот скажи мне, любезный, какого хера, если он у тебя по мужикам, лез к моей жене?! Я смотрю, вы ублюдки совсем нюх потеряли. Вам надо его исправить? !

– Слушай, мужик, я же не знал кто она, не думал, что….

– Вот именно, - перебил его словесный понос я, - ты не думал. Ты просто решил, что можешь засунуть свой никчёмный хер куда захочешь, да вот только с женщиной прогадал. Это моя женщина, моя жена и любому кто её тронет придётся иметь дело со мной.

– Ты что, убьёшь меня? – спросил он, дрожащим голосом. А меня всегда бесило, когда начинаю себе в штаны от страха гадить. Много сейчас слышу, что мужчины нынче стали не те. Да где вы мужчин увидели? Это отродье, которое готово обосраться от страха, мужчина?! Это просто брюконоситель, если есть член и яйца, это отнюдь не значит, что ты мужчина, ты просто особь мужского пола. Мужчиной надо стать! А разве вот этот папенькин сынок сможет? Конечно же, нет! И вот он хотел прикоснуться к Марии?! Меня переполнял такой гнев, а этот сидел, смотрел на меня снизу вверх на коленях и чуть ли не скулил. Руки переломать сучаре надо, да чтобы запомнил на долго! Отошёл от стола, сделал шаг к нему, и каблуком встал на пальцы его правой руки. Послышался хруст. А он заорал от боли. Надо бы тебе вообще в пыль пальцы стереть! Схватил его за волосы, дёрнул к себе и сквозь зубы прошептал, глядя в его испуганные глаза:

– Запомни мразь, это моя жена! Эту женщину трогать нельзя, она табу! И дружкам своим передай, в асфальт живьём закатаю! Понял меня?! – парень кивнул, а я продолжал. – Если увидишь её без охраны, что вряд ли будет, но всё же. Советую оберегать как зеницу ока. Потому что в случае чего, я приду спрашивать с тебя. И мне плевать, если кто-то другой будет виноват, отвечать будешь ты, по полной программе. Она — твоё бесценное сокровище, которое ты будешь беречь и в снег и зной, понял?

– Да… - проскулил он. – Ваша жена — это сокровище, которое никто не смеет трогать. Она бесценна.

– Молодец, - похлопал я его по щеке, - можешь же когда хочешь. Я пошёл, а ты тут всё уберёшь и будешь паинькой, иначе.... Можешь ползи на кладбище и рыть себе там могилу, место разрешаю выбрать самому, я в этом плане полный демократ. Уходим!

И что бы у парня не возникло в голове даже мысли, что он может мне что-то сделать, поцеловал его морду с полом, да так, что разбил ему нос, ну и губу, наверное, тоже, может пару зубов повредил, но мне похер.

– Хм… - произнёс Павел.

– Что?
– спросил я. – Ну да, я стал добрее.