— Прости, что заверил тогда тебя, будто всё будет хорошо. — Он поджал губы, отводя взгляд в сторону. — Я правда не думал, что Имельда продолжит свою традицию с матчами, учитывая, что ты первый день на поле. Я вообще не ожидал такого.

— Всё нормально, правда, — я успокаивающе похлопала его по руке, — не стоит так беспокоиться. Если я хочу играть, то подобные случаи ещё будут повторяться не раз.

— Я поражён твоим хладнокровием. — Он смотрел на меня одновременно с опаской и укоризной. — Квиддич не очень подходит для девушек.

Убрав руку, я ошарашенно посмотрела на Гаррета:

— Ты серьёзно так считаешь?

— Да, это очень опасный спорт, и я буду переживать, если ты продолжишь играть. Особенно после этого случая. — Он кивнул на мой живот. — В другой раз я могу не успеть.

— Так это был ты? Ты спас меня? — я подалась вперёд, но мышцы тут же заболели. Гаррет немного смутился:

— Да. Я думал, ты меня видела. — Он неловко потёр шею. — Не представляю, что было бы, если бы я не успел.

— Я всё понимаю, но мне очень хочется играть. Полёты — моя страсть.

— Ты ведь можешь просто летать на метле или участвовать в гонках!

— Могу, но это тоже опасно, не так ли? — я прищурила глаза, заглядывая в лицо Уизли.

— Да, ты права… — он задумчиво и рассеянно смотрел себе под ноги, хмуря брови.

— Спасибо, что спас меня. — Я снова взяла его руку в свою и с благодарностью заглянула в глаза. Нестерпимо клонило в сон от слабости, но присутствие Гаррета наполняло мою душу уютом и спокойствием, и мне хотелось продлить этот момент, насколько это возможно.

— Нет, ну вы только поглядите! — профессор Чесноук спускалась со второго этажа, когда увидела нас. — Я всё понимаю — любовь, но не в такую же рань!

Мы с Гарретом испуганно переглянулись и, засмущавшись, прыснули со смеху.

***

Всё повторяется: ранний подъём, лекарства, зарядка, Саманта.

Я не удивился, когда её тёмная макушка появилась из-за двери, но, увидев, во что она одета, не смог скрыть эмоций. Сегодня выходной, так что студенты не обязаны носить школьную форму, боясь выговора и замечаний. Я был приятно удивлён, когда увидел на девушке юбку чуть выше колен и блузку, которая слегка открывала тонкую шею.

Не сказать, что я так уж часто заглядывался на девчонок, а в особенности на выходных, потому что мы с Оминисом и иногда с Леандером с самого утра отправлялись в Хогсмид или же проводили время в наших гостиных. Однако сейчас не мог оторвать от Саманты глаз, и даже её неуёмная тяга к болтовне не раздражала, а лишь забавляла.

— К сожалению, Имельда не сможет со мной пойти в Хогсмид, так что придётся тоже все выходные провести тут, в школе. — Она вмиг погрустнела, сминая в пальцах простынь на кровати.

«Хм, а чего тогда так разоделась, раз не идёшь никуда?», — подумал я, ухмыляясь и скользя взглядом по её фигуре.

— Можешь у меня посидеть, если мадам Чиррей позволит. — Я приподнялся на локтях и поправил рубашку пижамы. — Всё равно делать нечего, а так хоть нескучно будет.

Саманта заулыбалась во весь рот, тут же краснея и скрывая глаза ладонью.

Я не мог ответить себе на вопрос, что же я чувствую по поводу всего происходящего. Лежание в Больничном крыле меня здорово подкосило — я ощущал себя отрезанным от внешней жизни, пусть и на несколько дней. Я не мог злиться на Амелию, потому что понимал, что просто довёл её. Довёл своим упрямством, тупостью. Хотел бы я знать, что она думает обо мне. И думает ли вообще? Я исподлобья аккуратно посмотрел на Саманту, всё ещё что-то активно рассказывавшую, и продолжил размышлять. Внутри меня зародилось стойкое чувство, что я не знаю, чего хочу. Достиг цели — спас Анну. А что дальше? Она живёт своей жизнью в Хогвартсе, и всё её внимание занимают учёба и Чарльз. Чёртовы Гриффиндорцы! Я скрестил руки на груди и склонил голову, отводя взгляд в дальний угол комнаты.

Несвойственная мне обида на сестру в какой-то степени зарождалась внутри: я думал, что, вернувшись в школу, она будет проводить время со мной, постоянно благодарить за то, что я вытащил её из этого болота. Понимаю, что это подло и мерзко — ждать такого, но ничего не могу с собой поделать. Мне нужна новая цель, а какая — не знаю, хоть и чувствую — что-то витает в воздухе, ждёт, когда я схвачу его, как Снитч. Не получается уловить этот ускользающий от меня смысл. Смысл жизни.

Я облизнул губы, чуть смакуя странный вкус на языке. Апельсины. Какие, к чёрту, апельсины?

— Вот, говорю, принесла тебе. — Саманта стояла впритык к моей кровати, держа в руке оранжевый пахучий фрукт.

— О! Прости, задумался что-то. — Я потянулся и забрал тяжёлый лоснящийся апельсин. — Спасибо, давно не ел такой экзотики.

От этого яркого запаха, заполнившего пространство, у меня закружилась голова, и я вспомнил про те злосчастные духи. Когда же ты уже освободишь меня, чёрт бы тебя побрал? Подкидывая фрукт в воздух, я не мог насладиться этим запахом, который неумолимо вызывал вереницу разных мыслей. Они заполняли голову, подобно стрекочущим Златоглазкам. Захотелось заткнуть чем-нибудь уши и покончить с шепчущим тягучим голосом внутри.