Я резко распахнула глаза и, опустив взгляд на ноги, едва не поседела. Ну не идиот, а?

Крепче сжала руки на его шее и, зло прорычав, отпустила.

– Не хочу сидеть за тебя! – буркнула я, выхватывая из его руки шелковый платок. – А я даже жалею, что это не змея, так бы и усадила тебе на шею ее.

– Я заметил. То-то ты визжала как истеричка.

Что? Земский смеется? Это что-то новенькое.

– Ничего смешного в этом нет, а… - мой взгляд упал на песок на кровати, - я что, получается, права была, дед? Того уже, стареешь, сыпешься. Смотрю, труха вон после тебя.

– Вот там и будешь спать, а я на этой стороне, - похлопал он рукой по матрасу, где пять минут назад спала я, - или можешь присоединиться.

– Я лучше на шезлонге посплю, чем с тобой, извращенцем.

– Ну-ну, а главное на улице. Занзибар как раз чудо остров для этого.

Хотела показать ему язык и смыться с кровати, но Егор потянул меня за ногу к себе, несмотря на мое сопротивление.

Навис надо мной, а я, тяжело дыша, едва сглотнула. Смотрела на его губы и не понимала, что опять со мной происходит.

– В ванной твое платье. Собирайся. Через час мы должны быть на мероприятии.

– Ты рылся в моих вещах?

– Даже не думал. Купил тебе на свой вкус.

– Я не содержанка.

– Это подарок! – рыкнул и, отпустив меня, добавил: - А не оплата за секс. Карина, я хочу напомнить тебе, что произошло в столице по твоей вине. Так вот, будь добра, сегодня ответственно отнесись к мероприятию, на которое мы с тобой пойдем. Мне нужна твоя женская поддержка.

Я выдохнула и кивнула.

– Ладно, понимаю. Что я должна буду делать?

– Улыбаться, делать вид, что ты счастливая женщина своего мужчины, и открывать рот только для культурного разговора. Все же мы будем не на базаре.

– Не тупая, поняла. А что, если спросят, где мы познакомились?

– Я сам буду отвечать на такие вопросы. Многие присутствующие знают, что еще недавно я был с Линой, но тогда уже у нас сней складывались не лучшие отношения.

– Я поняла. Эта встреча важна для тебя.

– Важна. Хотя это не официальный прием, но в грязь лицом упасть нельзя. Мы будем на ужине моего, надеюсь, будущего компаньона. Едем к нему на виллу.

– Тогда я пошла собираться.

Да уж, выбор Егора меня искренне удивил. Я ожидала чего угодно развратного, безвкусицу или же балахон, который бы полностью скрывал мою фигуру. Но ничего этого не было. Белое легкое платье с голубыми розами и коричневыми ветками. Юбка-разлетайка, две тонких бретели и две широких падающих с плеч. Длина до середины бедра. Стильно и красиво.

Странно только, как он с размером угадал? Наверное, все-таки рылся в моих вещах.

По той причине, что мы едем на виллу, мои белые сандалии оказались кстати. Я даже обрадовалась, что мне не придется половину вечера щеголять на каблуках.

Быстро приняв душ, я переоделась и с помощью расчески и фена слегка подкрутила волосы. Бросила взгляд на телефон. У меня оставалось еще почти полчаса, как раз на макияж. Как всегда: черные ресницы и яркие красные губы. Все, готова!

Придирчивым взглядом осмотрела себя в зеркале и, выдохнув, открыла двери.

Сейчас начнутся шальные пошлые мысли… деда.

Но в номере его не оказалось. Егор сидел на стуле около бассейна и медленно курил, наслаждаясь морских воздухом. Ну, наверное, он наслаждался. Я бы точно это делала.

Прошла к двери и медленно отодвинула ее в сторону, привлекая внимание Егора.

Он сделал глубокую затяжку, пристально рассматривая меня с ног до головы. Мне стало немного не по себе, и я пальцами сжала ткань платья. Боялась, что ему не понравится. А почему боялась, не понимала.

– Шикарно выглядишь, я бы даже сказал сексуально. Рад, что с размером угадал.

– Я ожидала от тебя чего-то пошлого.

– Пошлое будешь надевать в нашей спальне.

– Угу, мечтай.

Земский потушил окурок в пепельнице и, поднявшись со стула, медленно подошел ко мне. Мое сердце пустилось в пляс. Главное, чтобы он не заметил этого.

Нужно взять себя в руки.

Но как? Как можно успокоиться, когда взрослый, красивый мужчина касается пальцами твоего лица? Да мне от нежности глаза прикрыть хочется. А тут еще и дыхание сбилось.

Он медленно провел по щеке и большим пальцем коснулся нижней губы.

– Чертова красная помада, - прорычал он, пальцем смазывая ее в сторону, по щеке.

Дышать становилось еще труднее. Эмоции переполняли, и мне становилось жарко от его жеста.

– Терпеть не могу целовать баб с накрашенными губами. Но тут, кажется, все идет против меня.