— Поняла, — сказала я и кивнула.

— Замечательно, поехали дальше. Правило номер два — на весь следующий год ты можешь забыть о личной жизни. Никаких мужчин, никаких свиданий и никакого секса. В твоей жизни будет только один мужчина — я. Я могу выдернуть тебя среди ночи, потому что так хочу, а ты подчиняешься и делаешь то, что я хочу. Ты принадлежишь мне с головы до ног. Ясно?

Мне было одновременно приятно слышать, что принадлежу ему, и в то же время было чёткое ощущение, что я ничуть не больше вещи. И это просто бесило. Хотя прекрасно понимала, что сейчас я для него никто, и зовут меня никак.

— Но у меня… — начала я, чтобы высказать недовольство, но он перебил.

— Ребёнок? Мальчик пяти лет, которого зовут Марк… Да. Наймешь няню, зарплата будет позволять. Если что-то не нравится — можешь убираться. Но куда ты пойдёшь? Квартиру оплачивает компания, другой работы у тебя нет, куда ты денешься с пятилетним ребёнком на руках? У тебя что, есть в такой ситуации право выбора?

Всё это он говорил холодно, в тоне была жестокость, ни одного намёка на сострадание. Только жестокость и холодный расчёт — всё, что ему удобно.

— Нет, мне некуда идти… — тихо ответила я и смирилась с ситуацией.

— Тогда просто прими правила игры. И не зли меня, ничем хорошим для тебя это не обернётся.

— Я поняла.

— Хорошо, умная девочка. Третье — не смей прикасаться ко мне без разрешения. Я могу делать всё, а ты ничего без моего разрешения. На всех мероприятиях будешь со мной, и основная твоя задача — сделать так, чтобы все подумали, особенно женщины, что я тебя трахаю, даже если это не так.

— То есть, спать со мной вы не будете? — констатировала я.

А у самой на душе такой гадюшник. Вот он, на расстоянии вытянутой руки, а я даже прикоснуться к нему не могу. Мне перекрыли весь кислород, так меня решили наказать? Это самая изощренная пытка, моё тело и душа всё ещё помнят, каково быть с ним. А сейчас…

— Я этого не говорил, — сказал он, и меня как молнией ударило. — Но неужели ты так хочешь оказаться подо мной? Один взгляд на меня, и уже готова свои ноги раздвинуть? Теряешь баллы в моих глазах.

— Не надо меня сравнивать с вашими шлюхами, — ледяным тоном ответила я, хоть и люблю, но чувство собственного достоинства я топтать не намерена. — Вы запрещаете отношения, секс… Говорите, что вы должны быть единственным мужчиной в моей жизни, плюс ваше заявление о няне, ещё и выдёргивание меня в любое время суток. Как я должна расценивать это? Вам стало скучно, вы решили попить кофеёк в час ночи и поговорить о проблемах мира сего? Что-то смутно в это верится.

— О! Так ты у нас не только умная, но и с характером. А это будет очень весело. А теперь раздевайся, — сказал он таким тоном, словно попросил ему ручку принести.

— Простите, что? — спросила я, подавившись воздухом.

— У тебя со слухом плохо? Я сказал раздеваться. Хочу понять, что скрывается за этим видом монашки. Передо мной словно стоит не красивая тридцатилетняя женщина в полном расцвете сил, а женщина, собирающаяся выходить на пенсию. Хочу посмотреть, с чем предстоит работать, и можно ли привести тебя в нормальный вид.

— Нет! — ответила я, схватившись за блузку.

Мне хотелось сбежать, не хочу, чтобы он видел тело, только не тот, кем он является сейчас. Я специально старалась спрятаться, чтобы не было особого интереса, а сейчас услышала это холодное и бездушное «раздевайся». Не хочу! Не так!

— Вот как? Хм, значит, по-хорошему не получится, ну, давай по-плохому, — сказал он и шагнул ко мне.

Схватил за руку, дёрнул на себя, а потом, развернув, прижал спиной к столу. Я упёрлась второй рукой ему в грудь. Он посмотрел на мою ладонь и нехорошо улыбнулся.

— Я же сказал, что меня нельзя трогать без разрешения. А ты всё же нарушаешь правила. Придётся наказать…

Мне очень не понравилась улыбка, он свободной рукой взял меня за руку на его груди, поднял над головой ко второй и, зафиксировав меня в таком положении, начал расстёгивать пуговки на моей блузке. Я попыталась дёрнуться, но это оказалось бесполезным действием. Мои попытки высвободиться только веселили его. Мужчина не сводил с меня взгляда и освобождал пуговку за пуговкой. Когда те закончились, он взялся за молнию на моей юбке и ловко расстегнул её.

— О-о-о-о… — протянул он и улыбнулся. — А под этим скрывается очень хороший материал. Толк в нижнем белье знаешь. И почему же так одеваешься, словно прячешь себя? У тебя прекрасные исходные данные.

— Не надо… — проскулила я.

Не хотелось, чтобы он прикасался ко мне таким образом, словно собирается надругаться.

— Я не собираюсь тебя трахать, пока что… Так что успокойся, мой член надо заслужить. А ты пока ничего такого не сделала, выдохни. Завтра поедем тебя одевать, а пока свободна. Иди в кадры, тебя оформят.