СТРОГО СЕКРЕТНО

(снятие копий воспрещается)

ШИФРОВКА

Из Махач-Калы отправлена в 0-05 26.IX.1937 г. поступила в ЦК ВКП на расшифрование 26.IX.1937 г. в 9 ч. 20 м.

Вх. № 2063/III

МОСКВА, ЦК ВКП(б) т. СТАЛИНУ

Следствие органов НКВД показывает, что лимит для беглых кулаков и антисоветских элементов недостаточен, что выдвигает увеличить лимит по обеим категориям. Дагобком просит увеличить лимит первой категории вместо установленного ЦК ВКП(б) 10 июля с.г. 600 до 1200 и второй категории вместо 2478 до 3300.

Секретарь Дагобкома Самурский

Верно (подпись)

Этот документ интересен еще и тем, что в нем попутно "засвечивается" (для тех, кто в этом сомневается) - ЦК ВКП(б). Разговор в шифровке от 26 сентября идет о цифрах, "установленных" не приказом по НКВД от 30 июля, а заседанием ЦК ВКП(б) 10 июля с.г. Кстати - "квоты", приводимые секретарем обкома Самурским, расходятся с цифрами в приказе. В приказе смертников 500, в шифровке - 600 (у ЦК на 100 больше!); заключенных - в приказе 2500, в шифровке - 2478. Так что неведение ЦК - тогда это уже был псевдоним Сталина - исключается.

Хотя НКВД - как видно из текста этой "слезницы" - уже идол, которому следует поклоняться и секретарю обкома. Вот как предупредительно он ссылается на следствие органов НКВД, которое "показывает" И только на этом "веском" основании просит увеличить количество смертников вдвое, а заключенных на 822 человека (против квот ЦК). Эта демонстрируемая предупредительность сама по себе о многом говорит. Надо было показать "Москве", что я - ни-ни!
– не против первенствования НКВД. Наоборот, содействую. Но нас сейчас интересует другое. Из этой шифровки тоже видно, что так или иначе в той обстановке "установочные цифры" легче было пересмотреть не в сторону уменьшения, а только увеличения.

Впрочем, в следующем документе это проявляется более прямо.

МЕМОРАНДУМ № 26212

Из О м с к а 13 августа 1937 года

НАРКОМУ ВНУДЕЛ - тов. ЕЖОВУ

По состоянию на 13 августа по Омской области первой категории арестовано 5444 человека, из'ято оружия 1000 экземпляров. Прошу дать указание по моему письму № 365 относительно увеличения лимита первой категории до 8 тысяч человек.

13.VIII № 1962 ГОРБАЧ

Верно:

Нач. 1 Отд. Омск. У.В.Д.

Лейтенант Гос. безопасности ПОДПИСЬ

(Аленцев)

А слева на полях меморандума (вот какие слова уже употребляли некоторые энкаведисты во внутренней переписке!) красуется резолюция: "т. Ежову. За увеличение лимита 1 (так в оригинале: цифра "1" непропорционально-огромна.
– Н.К.) до 8 тысяч. И. Сталин". Итак, контрольные цифры - на основании учетных данных, а вместо 1000 можно запросто расстрелять 8000. До этого согласно приказу вместе с лагерниками всего намечалось репрессировать 3500 человек, а тут только под расстрел подводится 8000! По "ходатайству" энтузиастов. Вот как!

Публикуется еще одна, правда, опосредованная, резолюция вождя: "Дать дополнительно Красноярскому краю - 6600 человек лимита по первой категории. За И. С.
– В. Мол." Молотов, значит, подписал. За вождя. Но за него, как известно, против его желания не подпишешь! И если "за", значит, он "за" поручил, не прячется. Он ведь вполне мог и Вячеслава заставить взять на себя - любил такую тактику. Но нет. Не заставил. Сам "дал" Красноярскому краю 6600 трупов - дополнительно к 1000 первоначального лимита. "Дал", а не "приказал" - значит, в ответ на "слезницу". Уважил.

Но сейчас я пока не о Сталине. Я о том, что в свете рассказанного указание о том, что, покончив с первой категорией, к репрессированию второй впредь до специального доклада наркому и получения в ответ его санкции не приступать, получает иной, отнюдь не административный, а зловещий смысл. А.И. Солженицын в "Архипелаге ГУЛАГ" вспоминает, как опасно и страшно было тогда в зале, где произнесена здравица в честь Вождя, при обязательно разразившихся "бурных и несмолкаемых" аплодисментах, первым перестать хлопать в ладоши (хотя хлопали чаще всего искренне). Видимо, не менее опасно для этой ошалевшей публики было "самоуспокоенно и благодушно" доложить, что враги этой "наиболее опаной" категории уже все обезврежены. У других не обезврежены, а у тебя обезврежены?
– надо к тебе присмотреться поближе. Дешевле (для шкуры энкаведиста) было проявлять рвение - выдвигать, как в первую пятилетку, всякие "встречные". Внутри этой адской машины тогда была своя "аура", наиболее густой экстракт того безумия, которое прививалось всей стране. Так что план 303 900 человек (из них 80 000 первой категории) был намного перевыполнен. И необходимость докладывать об исполнении первого этапа была отнюдь не единственным резервом этого "перевыполнения плана".

Такая "забота о "резервах" проявляется в приказе и более прямо. Она отчетливо слышится и в пункте 1 части IV этого приказа - ПОРЯДОК ВЕДЕНИЯ СЛЕДСТВИЯ. Вот этот пункт:

1. На каждого арестованного или группу арестованных заводится следственное дело. Следствие проводится ускоренным и упрощенным порядком.

В процессе следствий должны быть выявлены все преступные связи арестованного.

"Следствие", которое проводится "ускоренным" и, главное, "упрощенным" порядком, - конечно, производит впечатление. Впрочем, после убийства Кирова такое открыто объявлялось и в печати. Но на что главным образом нацеливается это "ускоренное-упрощенное"? На выяснение вины? Это, конечно, требуется, но никого не беспокоит - она уже доказана самим фактом репрессированности. Нет, нацеливается она на выявление связей арестованного. Естественно, преступных, как он сам. Ведь это приказывал человек, хорошо знавший, с какими преступниками имеет дело, другим, знавшим это еще лучше. Ясно, что речь шла об оговоре знакомых, другими словами, об обеспечении резерва.