Ровно через десять минут, после начала немецкой артподготовки нанесла удар фашистская авиация. В этом идеальном вполнении временного графика чувствовалась присущая немцам пунктуальность. Ведь при таком исполнении предварительно разработанного плана, совсем по другому воспринимаются пункт приказа о наступлении доведенного до войск. Зная об этом офицеры противника не мучаются сомнениями, им остается просто исполнять приказ! У меня от этого маленького открытия даже испарина вступила на лбу…

Сразу как только самолеты сбросили бомбы на наши позиции, вдалеке загудели моторы и бронетехника пошла вперед. Почти как у Владимира Семеновича: «По ржаному полю, за метром, метр, идут по Украине солдаты группы 'ЮГ»!«. Говорят, что исключительно из-за рифмы он пошел на этот небольшой исторический подлог. За фашистскими танками густой темной массой, как саранча двигалась мотопехота. А это уже по Митяеву… Чего это меня пробило сейчас на песенные ассоциации? Но как говорят в народе слов из песни не выкинешь: Там сквозь березовый конвой, ползет лавина 'саранчи», на город за твоей спиной… Эту песню я впервые услышал на Грушинском фестивале год назад, когда мы ездили на Волгу к родне моей жены. Как парень пел…

– Мать честная, сколько их прет!
– Не выдержав, воскликнул Знаменский. И что для меня было особо приятно, так это то, что в голосе его слышался скорее азарт, нежели опаска.

В ТЗК с его отличной оптикой, мне было отлично видно, как немцы собрав в ударный кулак, все что уцелело после нашей контрподготовки и налетов, бросили в атаку на гребень, где к этому времени успел окопаться передовой отряд капитана Калинина.

Впервые я наблюдал как немцы реально наступали. Это было восхитительно! От натурального мандража по всему телу, я какое-то время не мог нормально собой владеть. Меня успакаевало только то, что больше половины присутствующих тут офицеров испытывали тоже самое. Только один из них, аккуратно оттеснив меня от других, негромко произнес:

— Это сейчас пройдет командир, просто мощный выброс адреалина в организм.

— Знаю. Просто давно не был в боевой обстановке… - и доставая плоскую фляжку с коньяком, добавил, - есть средство, иначе сдуюсь. Прикрой… - И когда он еще болье надвинулся на меня, я сделал добрый глоток коньяка и покатав его во рту пустил дальше в желудок.

— Ну а я водовкой снимаю напряг в таких случаях.
– И достав обычную солдатскую фляжку не стесняясь хлебнул из нее.

Многие заметили наше «лечение», и старательно отводили глаза.

– Что как девицы-красавицы потупились? Разрешаю всем у кого с собой, по одному глотку в медицинских целях, а у кого нет попросите у товарищей. И впредь такой НЗ иметь с собой. Как сказал один великий человек: «Не пьянства окоянного ради, а токмо пользы для!»

Напряжения и скованности как не бывало, тем более когда употребили по глотку, у кого что было.

Вот он, знаменитый танковый клин, идущий на рассечение нашей обороны. Он идет между шоссе Стоянов-Радехов и линией железной дороги, которая в этом месте проложена практически параллельно шоссе, по полю, безжалостно подминая под себя колосящуюся рожь.

Слежу за ними, не отрываясь от окуляров зенитной трубы. Отмечаю про себя: впереди танки идут Т-IV, за ними и на флангах, уступом назад - T-III и T-II, далее - мотоциклисты и, наконец, мотопехота с минометами и артиллерией. Выгодность такого построения бесспорна. Танки T-IV своей броней прикрывают весь боевой порядок и, двигаясь медленно, прощупывают силу противотанковой обороны.

При встрече с малокалиберной противотанковой артиллерией или при обстреле осколочными снарядами, которые не могут нанести вреда броне, танки T-IV, а за ними и все остальные, атакуют обороняющиеся войска на предельной скорости, стремясь решительным броском прорвать нашу оборону.

Я оторвавшись от трубы, вызвал по радио Едрихина: — Готов?

– Как пионер, жду только команды от комбатов!

– Добро.

Через минуту, не более, впереди возникла стена подвижного заградительного огня. Несколько головных танков запылало. Другие обходили их, прибавляя скорость и выходя маневром из под обстрела. С этими в бой вступили орудия прямой наводки.

Командир передового отряда принял мой совет на счет подвижного противотанкового резерва - два БТ с «сорокопятками» на «хвосте» лихо выскочили на самое острие немецкого клина и хорошем темпе открыли огонь практически в упор. Потом в сторону стальных махин, достигших первых наших окопов, полетели связки гранат. Часть танков противника перевалила через наши окопы и мгновенно была подбита нашими танкистам фланговым огнем в борта.

Первая атака немцев захлебнулась. Противник откатился, оставив на поле боя свои пылающие и просто подбитые танки, а также раненных и трупы своих солдат.

– Так-то, сукины сыны!
– радостно потирал руки майор Знаменский.

В этот момент вышел на связь наш Мишка Бак и гордо сообщил, что имеет важные сведения и хочет их немедленно мне доложить. Из наушников так и перло, как этот одессит надувает от собственной важности щеки…

– Докладывай, лейтенант!

– Перехвачено сообщение скорее всего авиаразведчика, так сигнал был чистый без помех…