– Приходи сегодня ночью. А если не придешь…

Он сделал многозначительную паузу.

Анюта смотрела на него, но не в лицо, а ниже, в кадык под пробивавшейся бороденкой. Когда нож будет в ладони – получится ли полоснуть по мясистой шее? Дотянется ли рука? Или лучше пырнуть в живот? Нет, на животе раны залечиваются намного чаще. Резать горло надежнее. Сможет ли Анюта ударить ножом одного Близнеца, зная, что ее ждет от второго?

Она сможет. Близнецы сами довели ее до такого состояния. Теперь она сможет все. Плохо то, что враг не будет стоять на месте. Он уклонится или отобьет руку Анюты.

На расстоянии бить нельзя. Сначала надо отвлечь, иначе ничего не получится. Анюте нужно притвориться, что она смирилась. Позволить себя обнять. И когда тело и шея врага останутся без защиты…

Виталик закончил мысль:

– Не придешь – завтра со скалы «случайно» грохнется твоя сестра.

Близнецы вразвалочку двинулись в сторону дворца.

Подскочила Дунька:

– Чего они хотели? Анюта, что с тобой? Ты белая, как снег!

***

После обеда, когда Дунька собиралась вернуться на работу, раздался громкий узнаваемый звук, на этот раз удивительно короткий. Могучий вой оборвался в самом начале, не успев повыситься до визга, как бывало при вызове дива.

– Что это? – Дунька посмотрела на папу.

Анюта тоже не слышала такого звука, но она знала, что он означал. Общее собрание. Сейчас же. На площадь обязаны явиться все без исключения.

– Идите, – сказал папа. – Я помогу соседке, одна она не дойдет.

Анюта с Дунькой вышли на площадь. Со всех сторон подходили люди – с наружных работ, из пещер, из дворца. Около дворца собирались обе смены подземников и их семьи. Пещерники занимали место напротив. Над головами звучал единственный вопрос:

– Что случилось?

Ответа не знал никто. Анюта крутила головой. Выйдет ли Сказочник?

Он не вышел.

Пришлось долго ждать, пока из леса доберутся те, кто ушел далеко. Звук вызова был слышен везде.

В какой-то миг среди стволов бамуковой рощи появился див. Он остановился, как посторонний, который просто шел мимо и ему стало интересно: что это тут, собственно, происходит. Поняв, что участия в собрании он не принимает, на него перестали обращать внимание.

Когда все, наконец, собрались, на вышку в центре площади влез один из подземников, высокий детина по прозвищу Болтун. Прозвище дали из-за умения складно излагать мысли. Нечастое умение у подземников.

– Общий сбор созван, чтобы провести суд, – объявил Болтун. – Среди нас находится нарушитель. Он выйдет сам?

Люди, заполонившие площадь, искоса переглядывались и быстро отводили глаза, чтобы не быть заподозренными. У каждого за душой имелся большой или маленький грешок, а то и не один.

Близнецы стояли неподалеку и косились на Анюту. Неужели…

Они все-таки рассказали о покушении. Сейчас Болтун назовет ее имя…

Но зачем же они строили планы и угрожали, зная, что до ночи Анюту осудят? Что-то не сходится. Причина общего сбора, скорее всего, в чем-то другом. Точнее, в ком-то.

Никто не вышел. Болтун продолжил:

– Жаль. Добровольное признание смягчает наказание. В таком случае, объявляю. В нарушении запрета обвиняется… – Он сделал долгую паузу, обводя глазами толпу. – Циновщик!

Анюта вздрогнула. Ослышалась? Или Болтун вправду сказал «Циновщик»? Она оглянулась на папу. Он не дрогнул, услышав свое имя. Он смотрел прямо, гордо, с неким вызовом. Хромоножка стояла чуть позади, вместе с мужем, вернувшимся из леса к началу речи Болтуна. Нитянщик глядел исподлобья, взгляд был хмурым и недоброжелательным.

– Ночью Циновщик нарушил запрет, за что должен понести положенную кару. Свидетелем вызывается Нитянщик.

Нитянщик не вышел вперед, он просто поднял руку, привлекая к себе внимание. Болтун обратился к нему:

– Что ты видел?

– Ночью я выходил по природной надобности. Рядом у соседей как раз открылась занавеска. Циновщик был одет в несколько одежд и закутан в одеяло, а такое может понадобиться только для выхода на мороз.

– Циновщик, это правда?

– Абсолютная правда, – подтвердил папа. – Ночью мне стало плохо, кружилась голова, я вышел из пещеры подышать свежим воздухом. Мне полегчало, и я вернулся.

Он повторил то, что ночью сказал Дуньке. То же самое Анюта говорила Хромоножке. Объяснение полностью оправдывало папу. И вскрик Анюты «Что с ним?!» слышали многие.

Болтун объявил:

– Следующим будет свидетельствовать Яшка, сын Каменщика. Яшка, ты где?

Анюта оглянулась вместе со всеми. Яшка Заспранец как свидетель – это плохо. Неизвестно, что он скажет. Если не в пользу папы – поверят не папе, а Заспранцу, ведь он, как считается, говорит только правду.

Затерявшийся в толпе Яшка, тощий и бледный, взвил кверху худую руку с костлявой кистью, болтавшейся, как надломленная ветка: