Если бы не отвратное настроение после Калязина и ручьев слез, выплаканных Искрой, когда мы сдавали детей родственникам, я бы сказал, что это лучшая поездка, которая у меня здесь была. Детей мы пристроили всех, а не только тех, у кого была родня. Но я все равно потом еще всем приличный запас серебра оставил и на виду у всех обнял Матвейку и пообещал вернуться, если их, кто обидит. Намекал на деймосов с фобосами, но косился на деревенских.

Но, думаю, там и без этого все будет хорошо. Ауры у всех светлые, хоть сами люди уставшие.

По дороге пытались узнавать новости. Интересно было, что происходит в Москве и что ждет нас дальше. Но и первое и второе так и осталось загадкой. Столица местных не интересовала вовсе, а по ситуации в губернии народ отшучивался, мол, у нас тут своя атмосфера.

Из того, что все-таки удалось вычленить — старая власть (посадники императора) здесь куда-то слиняли, а вместо нее у руля теперь некий торговый союз. Который собрали из местных купцов — из самых прошаренных и прожженных, со своими полумафиозными кланами и отрядами. Местный народ новую власть принял и начал строить то ли коммунизм (когда всем по заслугам), то ли рыночную экономику (когда тот, кто хочет есть хорошо, хорошо и работает).

С залетным и частным криминалом разобрались быстро, сил хватило. А для контроля нечисти наняли пару десятков Орденских (временно оставшихся без работы).

В итоге получилось что-то типа организованной анархии — то есть законов как бы нет, но нет и нарушителей. А есть осознанные граждане, стремящиеся зарабатывать своим трудом. Ларсу все это очень понравилось, а мне казалось, что вампиры и призрачные духи выглядят более реальными, чем такое общество.

Но пока это работало, и вся губерния напоминала этакий свободный город, в котором уживались любые расы, верования и взгляды. В одной пробке можно было встретить и фургон Ордена, и моторки «Прайда» и беглых преступников, «присягнувших» идеалам торгового союза. И никто не хватался за стволы.

Что думал Львов про эту автономию, было пока непонятно. Отряды «Прайда» мелькали мелкими группами по каким-то своим делам, но агрессии не проявляли. Опять же у Ларса была версия, что Владимирских просто на потом оставили. Мол, пусть пока поиграются, лишь бы не лезли.

Как ни манил этот дух свободы, рисковать я не стал. Пусть «Прайд» и не рискнет на меня здесь напасть, но следы оставлять не хотелось. Мордой не светил, прячась за решеткой в тени кабины, а если надо было выйти спросить дорогу или купить еды, то отправлял Искру.

На ночевку остановились в маленькой деревне под названием Маслинка, где совсем по нерыночной цене сняли место в пустом старом амбаре. Загнали туда фургон и спокойно переночевали.

А утром подъехали к знаменитым (даже в «арбатском» мире) Золотым воротам и, отстояв очередь, заплатили пошлину за въезд (опять по завышенным ценам, раз мы коммерческий фургон).

«…с такими ценами они долго не протянут…» — хмыкнул Муха: «…так глядишь, хлеб скоро по сто рубликов станет… Профессор, что думаешь?»

«…думаю…» — Ларс подвис о чем-то задумавшись, а потом выдал: «…весна опять пришла, и лучики тепла доверчиво глядят…»

«…ой, да завязывай ты уже…» — перебил его Муха: «…этапом из Твери — зла немеряно… очень на нас похоже, но все-таки песня о другом…»

«…знаю…» — вздохнул профессор: «…но все равно лежит на сердце тяжкий груз…»

— Последнее предупреждение, забудьте вообще про разделы моей памяти с названием «под настроение» и «не пойму почему, но сердце щемит». Лучше давайте мозговой штурм организуем, где наших искать?

«…это же элементарно…» — даже Харми не удержалась и хихикнула: «…Гидеона в кабаке, Банши в оружейке, Захар на рынке, вот только Стечу не знаю, где искать… может, он уже сам нас ищет?»

Я думал примерно так же. Гостиницы и постоялые дворы не стал пока рассматривать — сомнительно, что Чоповцы будут рисковать и светиться. В остальном логика Харми была понятна. Только Банши скорее где-то уже в подвале химичит с тем, что прикупила в оружейке. Но поспрашивать про нее можно будет. Проще всего начать с трактиров, коих в городе (как я узнал, стоя в очереди на въезд) было пять штук.

И вывеску первого я уже видел в конце улицы, как раз напротив той самой центральной тюрьмы, из-за которой взбудоражился Ларс. Все никак не отойдет от нашего краткого посещения Бутырки. Даже когда схлынула магия аластора, не просто извинялся за хамство, а зуб давал, век воли не видать, что бес попутал и он так больше не будет.

Но пока ехали вдоль «централа» даже меня пробрало. Какая-то странная энергетика — вроде бы и черноты в ауре мало за забором, а давит безнадегой. Я даже парковаться не стал напротив, объехал трактир и загнал машину в переулок, лишь бы громадина казенного дома не нависала.