Шрифт:
– Сейчас я вытащу ребенка… Оболочка настолько твердая, что придется резать. Господин Ардэн, нужна ваша помощь. Подержите…
Ардэн даже не смотрел на яйцо в руках, он не сводил глаз с Кристал. В комнату вошел старейшина и он, передав ему плод рванул к жене склонившись над ней, проверяя ее дыхание и сердце.
А сердце Кристал билось, неровно, но билось.
– Ты обещала, что сердце не остановится, - прошептал Ардэн склонившись к ее лицу.
Она вдруг закашлялась и заморгала, вращая невидящими глазами.
– Будь со мной, Крис!
– закричал он.
– Слышишь? Будь со мной! Не уходи! Твое сердце должно работать!
Она вращала глазами, пытаясь увидеть его, но ничего не видела.
Ардэн все равно не сводил с нее взгляда.
И тут ее тело замерло, хотя ее дыхание восстановилось, а сердце еще работало. Затем она заморгала и наконец посмотрела куда-то, и что-то увидела. Едва слышный стон сорвался с ее губ.
Ее глаза закрылись.
В груди у нее что-то глухо булькнуло, сердце трепыхнулось и замолчало.
– Она не умерла, - рычал Ардэн, - она выживет!
– он начал делать ей искусственное дыхание, как учили воинов в общине. Он стал ритмично ладонями надавливать на ее грудную клетку запуская сердце.
Тем временем Найтин накладывала швы, затем их обработала, отмыла Кристал и накрыла до талии простыней. Ардэн не прекращал делать искусственное дыхание.
Найтин преподнесла ко рту Кристал зеркальце, затем прислушалась к ее дыханию, послушала сердце, пульс и только после этого посмотрела на Ардэна.
– Попробуем магию. Вы все вливайте ее в нее.
– Кристина, - голос у Ардэна был ледяной, мертвый. Ожесточенный и бесчувственный.
Он не спас ее. Она добровольно принесла себя в жертву ради ребенка, который разорвал ее изнутри.
Страх сдавил его горло, отбирая воздух. Черная, беспросветная тоска накрыла с головой, словно гнилая пучина, из которой не выбраться, не вернуться. Ужас застил глаза и разум мраком, не позволяя ни подумать, ни оценить…
В комнате оказался Галт и вместе с Ардэном они стали вливать в нее магию, не надеясь ни на что, но что-то нужно было делать. Они пробовали все, но…
Кристал лежала, не подавая признаков жизни.
Ее больше нет.
Что бы он ни сделал, он больше не услышит ее смех, не увидит, как она сердится, смущается, наслаждается.
Никогда и нигде.
Это невозможно принять, осмыслить, смириться. Это так больно, что гаснет свет и краски тускнеют. Словно весь мир покрывается пеплом…
Его спина изогнулась, и Ардэн упал на колени. Он ничего не видел, перед глазами.
Ужас, боль, отчаяние.
Вот он какой, океан боли. Запрокинув голову, он вложил в крик всю свою боль, подобно раненому животному, которым, в сущности, и был. Он больше не мог выносить этого.
Он безумен. В его душе, в его сердце, в его взгляде… Безумие стало его другом, любовницей. Оно стало им.
Его пальцы гладили ее руку, еле теплую. Осторожно, чтобы не причинить ей боль. Он ведь не мог причинить ей боль. Он… не… мог…
И на его глаза наворачиваются слезы. Надо же, а он и не знал, что умеет плакать… а может, он просто никогда раньше не сходил с ума?
…Она всего лишь человеческая женщина…
Он был готов убивать, рвать на части, грызть зубами… Лишь бы не чувствовать эту боль, которая раздирает его на части.
Ее волосы рассыпались по столу. Бледные губы, заострившиеся скулы. Но даже сейчас она красива. И он смотрел, чтобы продолжать верить.
Рядом был его друг. Ставший для него за эти несколько часов самым дорогим.
После нее.
Потому что в его глазах отражение его пустоты. Его ярости. Его отчаяния.
Ардэн обхватил руками Кристал и крепко прижал к себе. Его тело, словно защита, склонилось над ней. Она была легкой, как пушинка, а лицо совсем бледное. Под глазами залегли темные тени.
– Ты не умрешь, я тебе не позволю, - нежно шептал он.
– Ты не умрешь, Крис. Не оставляй меня. Я могу сделать тебя счастливой. Я знаю, что могу.
– Ардэн, - тихо сказал Галт.
– Все кончено. Мне… очень жаль… Ты все сделал что мог, - и отвернулся, оставив его наедине с мертвой, медленно он пошел к двери. Очень медленно.
Когда он встал на пороге комнаты его взгляд обратился к Найтин и Лазарю.
Глаза Галта поползли вверх от удивления.
– Нам нужна твоя помощь сынок, - позвал его старейшина.
– Нужна твоя магия.