Кажется, Родерик что-то говорил. Я стряхнула наваждение.

— В отличие от него, все мои коллеги начинают с того, что пытаются убедить боевиков в исключительной важности целительских дисциплин.

Кто-то рассмеялся, кто-то засвистел. Родерик коснулся магии, и свист прекратился. Зато послышалось странное мычание.

— Это заклинание называется проклятие безмолвия, — заметил Родерик с легкой полуулыбкой. — Паралич языка и губ пройдет через четверть часа. Кто-то еще желает испытать его на себе? Нет? Тогда вернемся к теме.

Он прошелся туда-сюда перед рядами.

— Я сам закончил боевой…

— Врет, — шепнул кто-то.

— Не врет. Видел, как он утром рыжего сделал?

— …и прекрасно знаю, о чем вы думаете. Целители — всегда чистенькие, сидят в тылу, и толка от них мало. Положат пресветлые боги — выздоровеешь, нет — так все одно помрешь.

За моей спиной закашлялся Зак.

— И вообще, был бы важный предмет, на него бы студента не поставили.

— Точно, — выкрикнул кто-то.

— Проклятие безмолвия, которое вы только что видели, — из арсенала целителей. Изначально заклинание предназначалось для другого, но нашлось и такое применение. — Родерик тонко улыбнулся. — А теперь представьте, что будет, если наложить его на сердце. Или на дыхательные мышцы.

Я содрогнулась, представив, каково это — потерять возможность дышать. Кажется, не я одна, потому что по аудитории снова пробежал гул.

— Я не буду убеждать вас в том, как важно уметь помочь себе или другому на поле боя. Просто подумайте, как обидно будет истечь кровью, не дожив до целителя четверть часа только потому, что поленился научиться накладывать повязки.

— Зачем повязки, если есть заклинания? — выкрикнул кто-то

— Я спрошу это у тебя после первой тренировке на полигоне, — усмехнулся Родерик. — Которая даже близко не стояла с настоящим боем.

— А то он видел настоящий бой? — буркнул за моей спиной Зак.

— Кто знает… — задумчиво протянул Зен.

Родерик между тем продолжал:

— Или еще веселее — отойти к праотцам на дружеской пирушке, поперхнувшись куском хорошего мяса, просто потому, что все вокруг и вы сами не знаете другого способа помочь, кроме как похлопать по спине.

— Граф Шарп так едва не умер. — Я узнала голос Дамиана. — На императорском обеде кусок не в то горло попал. Повезло, что императрица помогла. Собственноручно, не погнушалась. Говорят, он каждый год молебны в ее честь заказывает.

— Повезло, — согласился Родерик. — К слову, в таких случаях лучше зайти со спины и обеими руками резко надавить на живот, назад и вверх. Или, если помочь некому, резко перегнуться животом через спинку стула. Чтобы поток воздуха мог вытолкнуть инородное тело из дыхательных путей. Позже я покажу вам, как правильно это сделать. А сегодня начнем с повязок. Перебирайтесь на первые ряды, и мне нужен один желающий, чтобы показать на нем.

Народ снова загудел, но желающих не нашлось.

— Не переживайте, к концу сегодняшнего занятия в бинтах окажутся все, — улыбнулся Родерик.

— Ну, я могу, — поднялся Феликс. — Бинты к расписанной роже в самый раз будут.

Глаза Родерика на миг нехорошо сощурились, и я испугалась, что Феликсу сейчас достанется. Но Родерик только улыбнулся и сказал:

— Начнем с головы. Из ран скальпа обычно много крови, из-за особого строения сосудов. Это пугает, но пугаться не нужно…

Через четверть часа Феликс был в бинтах от макушки до пят, напоминая чрезмерно упитанную мумию, сбежавшую из исторического музея.

— Обмазать его клюквенным вареньем, и можно на маскарад в честь солнцеворота, — заметил Зак. — Дешево и сердито.

— Варенье еще на него переводить, — хихикнул кто-то. — И так красавец.

— Разбивайтесь на группы, — велел Родерик. — По пять человек, по желанию.

— Нори, мы с тобой, — тут же отозвался Зак. Зен согласно кивнул. Четвертым стал темноволосый смешливый Себастьян, пятым — странное дело — Дамиан.

— Такой повод девушку потрогать, — ухмыльнулся Себастьян, принеся со стола преподавателя груду бинтов разной ширины.

Прежде чем я успела ответить, вмешался Зен:

— Перебьешься. Нори накладываем повязку на голову и… — он оглядел меня, — кисть и пальцы. А для всего остального есть мы.

— На промежность не дамся и на верхнюю часть бедра тоже. — быстро сказал Дамиан. Себастьян захихикал.

Странное дело, когда Родерик обматывал Феликса, в том числе и показывая повязки на область интимных частей, никто даже не хмыкнул. Может, потому, что вид у обоих был такой, будто ничего сверх само собой разумеющегося не происходит. «Кожа она и есть кожа», как сказал утром Этельмер, а сейчас и вовсе все показывалось поверх одежды. Но в устах Дамиана все прозвучало так, что и я залилась краской, представив, как протягиваю бинт между ног парня, почти ткнувшись носом… у Родерика это выглядело как «в живот», но с моим ростом — как раз в детородный орган.