Но хаос не будет длиться долго, потому что в земле электрона и Священной Чаши уже рождается новое священство… Великие принцы, доблестные воины, одержимые священники, красноречивые барды, ясновидящие святые древней Германии уже идут, чтобы заковать в цепи обезьян Содома, учредить церковь святого духа и превратить землю в «Острова блаженства».

Апокалиптическое видение смешивало в образе нового отечества несколько немецких интеллектуальных традиций. Барды и святые раннего романтизма шли в религиозный рай рука об руку с принцами и воинами доиндустриального консерватизма, объединенные такими неогностическими символами, как Священная Чаша, электрон и церковь Святого Духа. Достижение рая обусловливалось тотальным подчинением низших. Теозоология, таким образом, представляла собой экстраординарное сочетание теологических и научных идей в пользу безусловной аристократической власти в царстве пангерманизма.

Весной 1905 г. Ланц сотрудничал с несколькими выдающимися теологами в целях подготовки научного издания ранних еврейских текстов. Эта публикация была предпринята издательской комиссией, представляющей точки зрения иудаизма, католицизма и протестантизма: Мориц Альтшулер, ученый-раббинист, был членом Общества Листа и издавал «Vierteljahrsschrift fur Bibelkunde»; Вильгельм А. Нейман, профессор теологии и каноник аббатства Heiligen Kreuz; и Август Вюнше, профессор-ориенталист. Издательский анонс предстоящей серии, озаглавленной «Monumenta Judaica», обнаруживал честолюбивую природу их намерений. В первой части, «Bibliotheca Targuminica», предполагалось издать ранние арамейские источники Пятикнижия; последующие ее разделы должны были быть отведены самарийским, сирийским, готским и арабским их интерпретациям. Вторую часть «Bibliotheca Talmudica» предполагалось посвятить влиянию вавилонских и ассирийских идей на еврейскую религиозную традицию. Ланц был выбран католическим издателем вместо Неймана, а его титулы — «доктор философии и теологии, профессор и пресвитер ордена цистерцианцев» — свидетельствовали о значительной его известности среди теологов и о примирении между ним и аббатством Heiligen Kreuz. Его пригласили к сотрудничеству благодаря его глубоким знаниям текстов Септуагинты и Вульгаты и готской библии Вульфилы. Задуманные серии не были осуществлены полностью, к 1908 г. вышли только первые пять томов под названием «Orbis antiquitatum». Ланц отвечал за издание Книги Бытия на основе текстов Септуагинты и Вульгаты.

Журналистика вскоре увлекла Ланца, отвлекая его от погружения в теологические исследования, кроме того, его растущие связи с volkisch и антисемитскими партиями после 1905 г. сильно препятствовали участию в иудаической программе. Его сотрудничество с Фричем, издателем первого антисемитского журнала «Hammer», и основание собственного органа «Ostara» в конце 1905 г., возможно, послужили причиной прекращения «Monumenta Judaica» из-за крайней амбициозности проекта. «Ostara» (название повторяет имя языческой богини весны) возникла как журнал, посвященный политическим и экономическим проблемам Габсбургской империи, рассматриваемым с позиций нетерпимых и пангерманских. Каждый выпуск писался преимущественно одним автором. Здесь работали Адольф Гарпф, Людвиг фон Вернут, Адольф Вармунд, Харальд Гравелл ван Постенооде, не говоря о Ланце, который принял участие в первых двадцати пяти номерах. Некоторые из участников журнала были известны как сторонники Общества Листа. Манифест журнала информировал читателей о том, что «Ostara» — первый и единственный расово-экономический журнал, который намерен практически использовать антропологические данные для того, чтобы научным образом сломить восстание низших рас и защитить благородство расы европейской. Публикация «теозоологических» идей вызвала широкий отклик в читательской аудитории, от журнала потребовали, чтобы расизм в нем обсуждался в связи со всеми аспектами социальной жизни, включая науку, политику, технологию, искусство и литературу. С июля 1908 г. и до конца Первой мировой войны Ланц самолично выпустил не менее чем семьдесят один номер журнала. Основными их темами были расовая соматология, антифеминизм, антипарламентаризм, духовные различия между черными и белыми расами в сферах сексуального поведения, искусства, философии, коммерции, политики и войны, а также кастовый закон, заимствованный из индуистских кодексов Ману. Первая мировая война рассматривалась в журнале как эсхатологическая фаза в манихейской борьбе между белыми и черными.

За годы между 1908 и 1918 гг. связь Ланца с volkisch публицистами значительно возросла. «Ostara» была верна провозглашенным намерениям и тщательно отслеживала отрицательные социокультурные и экономические последствия эмансипации низших рас во всех сферах общественной жизни. Эти анализы сопровождались эмпирическим материалом, полученным от журналистов. Темы анализов легко могли быть установлены по названиям серий. Среди номеров с 26-го по 89-й семь были тесно связаны с классификацией расовых типов (1909), восемнадцать — посвящены вопросам пола, женщинам и проституции (особенно между 1909 и 1913 г.), двадцать девять — духовным и физическим различиям белых и черных, девять — религиозным и оккультным предметам, обычно составлявшим философский фундамент расового манихейства. Здесь можно еще раз остановиться на связи Ланца с теософскими и оккультными субкультурами.

Основным теософским знакомством Ланца, не считая Гвидо Листа, был Гаральд Гравелл ван Йостенооде (1856–1932), живший в Гейдельберге. К 1908 г. этот ариософ написал несколько volkisch текстов, насыщенных смешанными мотивами христианской и буддистской веры, очень теософскую работу Aryavarta (1905) и кроме этого участвовал в различных националистических и теософских журналах. Он продолжил издание журнала Франца Гартмана под названием «Новые цветы лотоса» в 1913 г. после смерти последнего. В июле 1906 г. Гравелл написал номер «Ostara», в котором потребовал возвращения немецкому рейху бриллиантов габсбургской короны. Это требование символизировало собой силу милленаристских надежд современных австрийских пангерманистов. Веком раньше, б августа 1806 г., когда Священная Римская империя формально распалась, последние императоры обосновались в Вене, там же хранились и их имперские регалии. Второй рейх, установленный Бисмарком в 1871 г. и исключивший Австрию, для пангерманистов многонациональной Габсбургской империи служил точкой растущей национальной удачи. Возвращение регалий новой имперской столице означало бы, по их мнению, реставрацию неокаролингианской Великой Германской империи под знаком Гогенцоллернов, и она включала бы в себя исторические немецкие земли Австрии, Богемии и Моравии. Двенадцать положений, питающихся расистскими, националистическими, антикапиталистическими и антифеминистскими чувствами, вместе с проектом национальной Церкви завершали гравелловский план пангерманской империи, которая в итоге должна была включить Бельгию, Голландию и Скандинавию.

Следующий эпизод теософских отклонений в «Ostara» был связан со вторым вмешательством Гравелла в июле 1908 г. На этот раз он сформулировал целиком теософскую концепцию расы и план реставрации арийской власти во всем мире. Цитируемыми оккультными источниками для него послужили тексты Анни Безант, сменившей Блаватскую в качестве лидера международного теософского общества в Лондоне, и Рудольфа Штейнера, генерального секретаря немецкого филиала общества в Берлине. За работой Гравелла последовала «Bibeldocumente» (1907–1908) Ланца, вышедшая в издательстве Цильмана. Новое теософское направление в мысли Ланца определялось участием Гравелла в его собственном журнале; это совершенно ясно.

Второй вариант этих серий, «Теософия и ассирийские „человеко-звери“», продемонстрировал, как Ланц может использовать материалы современной теософии, как это уже было в случае с археологией и антропологией, для того чтобы реально воплотить собственную неогностическую религию. Он начал с избирательной интерпретации основного текста Блаватской «Тайная доктрина» (1897–1901), сравнивая ее оккультную антропогению с результатами современной палеонтологии. Он разделял ее веру в исчезнувшие континенты Лемурии и Атлантиды и воспроизвел палеогеографическое картирование мира для сравнения с картой Лемурии, исполненной английским теософом Вильямом Скотт-Эллиотом. Он сравнивал ее рассуждения об утраченном третьем глазе с рассуждениями Больше и Клаатца, вместе с тем соглашаясь с ней в вопросе о классификации доисторических монстров: pagatu, lidumi и bariati. Последнее и наиболее важное обстоятельство состояло в том, что Ланц нашел поразительное теософское подтверждение своей бестиальной концепции грехопадения. В восьмой строфе Дзиан, стихи 30–2, рассказывалось, как ранние лемурианцы впервые разделились на два пола и как они утратили божественное благоволение, смешиваясь с привлекательными, но низшими видами и производя при этом уродов. «Они брали к себе животных женского вида, женщины-животные были прекрасны, но дочери их не имели ни души, ни разума. Монстров они брали к себе, злых демонов». Свою благосклонную оценку «Тайной доктрины» Ланц завершил сравнением схемы пяти корневых рас с антропогенической теорией палеонтолога Штратца, опубликованной в Naturegeschichte der Menschen в 1904 г. В соответствии с Ланцем четвертая корневая раса атлантов разделилась на чистые и бестиальные подвиды, соотносимые с ранними антропоидами и антропоморфными обезьянами. Роковой ошибкой наследников первого подвида, пятой корневой расы арийцев или homo sapiens, стало упорное скрещивание с наследниками второго подвида.

Присвоение Ланцем теософии для своей сексуально-расистской идеи произошло в контексте близкого знакомства с квазинаучными идеями современной Монистической лиги, существовавшей в Германии. Первым свидетельством такой известности может служить номер «Ostara» за 1910 г. Здесь Ланц обсуждал такие философские концепции, как монизм Эрнста Геккеля и Вильгельма Оствальда, неовитализм немецких плагиаторов Бергеона. Хотя Геккель считал себя материалистом, его романтическая натурфилософия и панпсихизм (вера в мировую душу и ее обнаружения в качестве энергии во всякой материи) были очень далеки от обычного механического материализма. Ланц, участвовавший в монистическом журнале «Das freie Wort», присоединялся к подобным идеям и ставил панпсихическую традицию в связь с творчеством средневековых и других мистиков, таких как Альберт Великий, Комениус, Беме и Ангелус Силезиус. Он утверждал, что «идеалистический монизм» является последовательным продолжением прогрессивной точки зрения героической арийской расы, тогда как материализм — это приземленное и пессимистическое мировоззрение, свойственное низшим темным расам. Эзотерические потребности Ланца отнюдь не препятствовали развитию его связей с современным монистическим движением.