– Так, вы говорите, что у вас нет денег, Николай Викторович. А что насчёт этого юного создания? Это ведь ваша дочь, верно?

– При всём уважении, Дмитрий Евгеньевич…

– Алиса, присядь пока за столик и выпей… - Дмитрий окидывает беглым взглядом меню. – Молочный коктейль, а я переговорю с Николаем Викторовичем наедине пару минут. Вы ведь приглядите за моей дочерью? Я вверяю в ваши руки самое ценное, что у меня есть. Не подведите! – обращается ко мне наш «гость».

Руки сжимаются в кулаки. Он не просто не объяснился с дочерью, а решил пойти у неё на поводу? Но ведь папа не согласится продать меня? Это абсурд какой-то! Покупать живого человека!..

Папа окидывает меня печальным взглядом и приглашает нашего посетителя за стойку. Вероятно, поведёт в свой небольшой кабинет. Сердце заходится. Он ведь не будет угрожать моему отцу?

– Значит, тебе молочный коктейль?

– Вот ещё! Терпеть их не могу! – морщится девочка. – Я хочу сок. Апельсиновый!

– Сок так сок.

Уговаривать такого вредного ребёнка я не собираюсь. Хочу, чтобы они поскорее покинули нашу кофейню, а дальше мы с папой обязательно придумаем, как выкрутиться. В конце концов, можно ведь продать антикварные издания книг, которые у нас хранятся. Или заложить в ломбард украшения?..

– Присаживайся за любой понравившийся столик, а я принесу тебе сок, - говорю я.

– Вот ещё! Сама сопроводи меня к самому лучшему. Когда ты будешь моей мамой, тебе придется многое делать для меня.

Да уж!.. Такая маленькая, а гонора уже столько… хоть отбавляй. И о чём думает её отец? Ведь из этого ребёнка вырастет самая настоящая бестия, если не предпринять что-то срочное сейчас.

– Хочешь, чтобы я усадила тебя за столик? Что же… в таком случае тебе долго придётся стоять здесь в шубке, пока я готовлю сок, а могла бы уже снять верхнюю одежду и сесть, - пожимаю плечами я.

Бежать на поводу избалованного ребёнка я не собираюсь. Пусть делает, что хочет, хоть истерику здесь закатывает – быстрее её папа решится уйти.

О чём же он там разговаривает с моим отцом?

Серьёзно просит продать меня?

А что скажет папа?

Волнение пульсирует в висках, а я достаю апельсины, чтобы приготовить сок. Свеженькие, сочные. Только уверена – это маленькое создание не оценит. Даже если понравится – скажет, что невкусно.

– Ты вредная! – заключает девочка. – Когда ты станешь моей мамой, быстро научишься делать всё, что я скажу.

– О! Это я-то вредная? А ты? Из-за своей вредности страдаешь. Серьёзно, ребёнок, пойди, сними шубку и займи удобное место за столом. Уверена, тебе станет комфортнее, а я сейчас приготовлю сок и принесу тебе.

Девочка скрещивает руки на груди, глядит на меня исподлобья, как загнанный в угол волчонок, но не тот, что боится и поджимает хвостик… нет, она готовится наброситься.

Я люблю детей, но это самый настоящий дьяволёнок во плоти!..

Сок готовится быстро. Так как Алиса всё ещё стоит истуканом, я стискиваю зубы и веду её к столику. Ближайшему, разумеется. Выбирать ей удобное местечко и прыгать на задних лапках, как прислуга, я точно не собираюсь.

– Помоги мне снять шубку.

– Ты ведь можешь сделать это сама? Зачем тебе помощь?

– За меня это делают няни и домработница! – морщит лобик девочка.

– Ну, здесь их нет, поэтому будь добра справиться сама. Мне нужно работать.

Пользуюсь выпавшим шансом сбежать, потому что в заведение входит посетителей. Зачем растить ребёнка таким эгоистом? А люди ещё удивляются, когда смотрят фильмы про вредных детей: вот он – живой пример налицо.

Обслуживаю посетителя, готовлю для него кофе с нашим фирменным бутербродом для перекуса. Краем глаза замечаю, как Алиса пыхтит, но всё-таки справляется со своей задачей: снимает шубку, бросает на стул, стоящий рядом, и садится за стол. Уже лучше.

– Ваш заказ готов. Приятного аппетита, - говорю я, протягивая поднос посетителю.

– Спасибо, Эммочка. Вы всегда так добры, совсем как ваша мама.

Как зовут пришедшего мужчину, я не знаю, но несколько раз я видела его в заведении. Глаза увлажняются от навернувшихся слёз, но я стараюсь дышать глубже, только бы не разреветься. Самый лучший комплимент, который я могла получить – я похожа на маму!

Алиса потягивает сок через трубочку, насупливается, видно, что злится. Она хочет перевоспитать меня? Вот уж не выйдет! Даже если папаша уверен, что сможет купить меня.

Отец возвращается один. Он слишком бледный, и у меня даже дыхание перехватывает от волнения. Что толстосум успел наговорить ему?

– Папа, всё в порядке?

– Эмма, я думаю, что тебе следует поговорить с Дмитрием. Его предложение кажется действительно выгодным. Мы… мы м-можем сохранить кофейню. Решать только тебе, я не могу просить тебя заплатить такую высокую цену.

Отец весь мокрый, он так сильно давно не волновался, а сейчас видно его подавленность. Он боится сказать Дмитрию «нет», но и настаивать, чтобы я согласилась, не решается. А мне есть что высказать человеку, посмевшему отважиться на такой шаг и предложившему купить… меня!