– Оставь распущенными. Красиво.

– И неудобно. И в тарелку насыплет. Я вечером распущу, хорошо? – закусила губу.

– Хорошо, – кивнул Фокин. – Пойду, включу стиралку.

– Я прочитала, что в первый раз лучше все перестирать на максимальных температурах, – крикнула ему вдогонку жена.

– Я в курсе! – усмехнулся Гордей, удивляясь тому, как все у них… по-семейному, что ли? А он уже и не надеялся, что может быть так. Что вообще такие бывают, как он себе напридумывал.

Загрузив вещи и насыпав гипоаллергенного порошка, Фокин залип на лениво вращающихся в барабане тряпках. В отличие от Белки, ему ни к чему не нужно было привыкать. Странным образом он чувствовал себя в абсолютном ладу с собой. И с происходящим. Хотя, конечно, все ему было внове. Да даже просто женщина рядом… На его кухне. В его кровати. Как-то так повелось, что случайных баб он в свой дом не водил. Не хотел думать, что их в нем привлекло. Он сам, или его возможности. Все же квартирка у него была непростой. Да и бедность ему не грозила. В свое время родители прикупили недвиги по миру, за средства от сдачи которой он мог безбедно жить не работая. Что-что, а наследство ему осталось приличное. Кстати, об этом… Зачем ему эти деньги, если не для того, чтобы их тратить в кайф? Недолго думая, Фокин открыл телефон. Зашел сначала в магазин техники, выбрал айфон последней модели – Белкин китаец никуда не годился. Потом на сайте ЦУМа заказал кольца – не дело это, что они не соблюли ритуалы. Несмотря на праздничный день, доставка обещалась быстрая. И только он закончил со своими делами, как в дверь позвонили.

– Михал Михалыч! Какие люди!

– Привет, Гордей. Смотрю, твой крокодил припаркован – нет? Думаю, дай зайду. Не помешаю?

– Нет-нет, проходите, – Гордей приглашающе махнул рукой, и тут из кухни послышался тихий рев сына. – С семьей вас своей познакомлю, – усмехнулся.

Он, и правда, хотел познакомить Белку с Михалычем, благодаря которому пошел в медицину. Во-первых, потому что они с ним, несмотря на разницу в возрасте, были добрыми приятелями, во-вторых, потому что Фокин рассчитывал на его помощь с малым, а в третьих, потому как если вдруг его Белке потребуется защита, Михалыч… короче, он мог и тут всерьез подсобить. Орлов был очень, очень уважаемым человеком среди силовиков самых разных чинов и регалий. Сам Фокин такими связями не обладал, хотя, конечно, и у него имелись кое-какие подвязки.

– О как! – восхитился дорогой гость. – Когда успел только? Вот вроде же виделись…

– А я расскажу, – кивнул Гордей. – Только с женой познакомлю, и сразу. Белка, у нас гости! – гаркнул он, решив, что раз уж их сын проснулся, нечего себя сдерживать.

– Здравствуйте, – ожидаемо застеснялась та.

– Михал Михалыч. Наш сосед с пятого. Моя жена Изабелла и сын Гордей.

– Не предупредил старика ваш муж, Белочка, что женился. Вы уж простите, что я с пустыми руками.

– Да не переживайте, – хохотнул Фокин. – Мы натурой возьмем. У Белки, вон, экзамен второго. С мелким некому посидеть. Выручите на пару-тройку часов?

Так и трепались слово за слово, пока его умничка-женушка накрывала на стол. Серьезный разговор тоже случился, разумеется, когда Белка вышла. Фокин сразу и не сообразил, что у них так по этикету положено – женщины отдельно, мужчины отдельно. Думал, она памперс мелкому поменять пошла, о том, как все обстояло на самом деле, его Орлов надоумил. Гордей, конечно, офигел, но и возвращать жену на этот раз не посчитал нужным. Все же им и впрямь нужно было обсудить то, что не предназначалось для женских ушек.

– Думаешь, есть вероятность, что ее захотят вернуть в семью?

– Вероятность есть всегда. Тебя не смутило, что этот мудак решил посвататься к ней сейчас? Разве не логичней было бы это сделать сразу?

– Это и настораживает, – согласился Фокин.

– Вот-вот. Что-то тут нечисто. Я осторожно по своим каналам его пробью. Ты сам, главное, не светись.

– Спасибо, Михалыч, – искренне поблагодарил Гордей. – Давайте, что ли, старый год проводим?

– Да нет. Я пойду. И так уже засиделся. Хорошая у тебя девочка, Гордей Саныч. А как готовит… Белочка! Вкуснотища невероятная. Я бы ручки расцеловал тебе, девочка, да знаю, что у вас это не принято.

Белка, которая выглянула из спальни на зов, довольно зарделась. В радость ей была похвала.

– Спасибо большое. С наступающим!

Только Фокин закрыл дверь за гостем, как в домофон опять вызвонили.

– Еще гости? – испугалась Белка.

– Нет. Иди, отдыхай. Это по делу.

Телефон принял быстро. А с ювелиркой… вышел затык. Он же не знал размера, а потому попросил привезти сразу несколько вариантов. В общем, не вышло сюрприза под елку. Пришлось звать жену.

– Белочка, померяй.

– Это мне?

– Ну да. У тебя пальчики тонкие… вот это самое маленькое, наверное. Нравится?

Белка судорожно сглотнула и закивала часто-часто.

– Наверное, это очень дорого?

– Ну, так и ты у меня – не дешевка. Значит, это берем? Мое тоже впору.

– Красиво.

– Только я носить его скорей всего не смогу. Я же с мелкими вожусь, нельзя.

Белка как-то скисла. Если бы это было возможно, Гордей решил бы, что она страшно разочарована, что ей не удалось его пометить кольцом. Но это же нереально, или…

– Сегодня походим так, да?

Белка закивала и смущенно потупилась.

– Ну, все. Мы определились. Наверное, где-то нужна моя подпись?

Пока Фокин разбирался с курьером, их сынок опять закряхтел, и Белка умчалась к нему. А когда Гордей вернулся, эти двое уже крепко спали.

Будить он их, конечно, не стал. Уселся рядом на пол, внимательно разглядывая обоих. Хмыкнул… Кожа у Белки была такой нежной и такой гладкой, точно младенческой. Ну, оно и понятно. Ей-то всего двадцать один. Фокин первым делом на дату рождения посмотрел, когда заполучил ее паспорт. Но, если честно, вовсе не потому, что его парила их разница в возрасте. Тут он был, как и всякий мужик, эгоист. Фокина не занимали мысли о том, что будет, когда его жене исполнится тридцать, а ему – почти пятьдесят, когда ей стукнет сорок, а ему – шестьдесят, и так далее. У Гордея была хорошая генетика, и он планировал еще очень долго вести активную жизнь. И в этом смысле молодая жена была для него живой водой...