Позднее, уже на высокой храмовой лестнице, под громкие крики подданных, Вайнор, надел на мою голову корону, шепнув, что ее изготовил придворный ювелир еще в Квариллии. Я сглотнула, но сдержала слезы, и мы вместе спустились к восторженной толпе, стоящей у подножия.

Наша дочь родилась через месяц после свадьбы. Гордый и счастливый Вайнор принял малышку из рук повитухи и назвал Вианной. Вся Вадерия веселилась и пила за здоровье новорожденной, но больше всего радовалась Аделаида.

Через три месяца во дворце праздновали свадьбу герцогини Астон и Камила, дабы уравнять их король одарил телохранителя титулом графа, так что придворным сплетникам в очередной раз пришлось утихнуть.

Принцесса Квариллийская вышла замуж в Умконат, за дальнего родственника. По слухам, доносящимся до нас, она быстренько прибрала к рукам супруга и весь его гарем. Однако ведомство лорда Иана присматривает за ней, «дабы избежать неприятных инцидентов с союзниками».

Кейран Медноголовый по-прежнему преподает в Школе телохранителей. Пара его учеников охраняет нашу малышку.

Но больше всех удивил лорд Иан – после женитьбы Камила герцог на радостях напился и встретил на балу очаровательную вдовушку. Теперь он регулярно опаздывает на совещания, и просится в отпуск. Вайнор смеется и обещает женить начальника СБ, в самое ближайшее время!

Дом был самый обычный. Банальная кирпичная трех-этажка, практически ничем не отличающаяся от своих соседей. Те же унылые стены, облупившаяся штукатурка, пустые глазницы окон. На карте было отмечено, что когда-то здесь располагался офис какой-то административной службы. Но сейчас, конечно, это уже не имело никакого значения.

Дом, как, впрочем, и большинство зданий в этом районе, был заброшен. И уже давно.

По привычке проверив, хорошо ли вынимается из ножен меч, я обошел застрявший на растрескавшемся тротуаре ржавый автомобиль неизвестной мне марки и ступил на порог. Распахнутая пинком дверь грохнула о стену. После мертвой тишины испуганно метнувшееся по темным коридорам эхо казалось оглушительным, как ружейный выстрел. Откуда-то сверху посыпалась пыль.

Ну вот. Теперь о моем появлении знает каждая собака в округе…

Ну и пусть знает. Тем интереснее.

Изнутри здание выглядело еще хуже, чем снаружи. Если внешние стены источил дождь и ветер, то внутри похозяйничала сила куда более могучая, беспощадная и разрушительная. Мародеры. Искатели чужого богатства. Когда-то в этих местах их было довольно много. Потом, когда шарить по опустевшим домам стало небезопасно, — меньше. Более умные утихомирились. Остальные повымерли.

В холле было пусто и тихо. На грязном полу во множестве разбросаны смятые, истоптанные бумаги. Перевернутый стол соседствовал с безжалостно изрубленным шкафом, непонятно кому помешавшим. Потолок был основательно закопчен. Лет пять назад — не столь давно, если подумать, — здесь что-то жгли. Наверное, все те же бумаги. Удивительно, как еще весь дом не спалили. Впрочем, мне-то какая разница? Спалили бы, так спалили. Не мое дело.

Оставив разоренную прихожую позади, я медленно поднялся на второй этаж. Обшарпанная деревянная лестница протяжно стонала под ногами.

Коридор. Длинный и совершенно пустой. Даже мусора почти нет. Двери, двери, двери. Когда-то за ними скрывались рабочие кабинеты, столы и кресла, из которых важные надутые чиновники-бюрократы свысока поглядывали на явившихся к ним просителей. Давно уже нет ни тех чиновников, ни просителей. А кабинеты остались. Заваленные всевозможным хламом, с разбитыми окнами и стенами, покрытыми грязными потеками.

Проходя мимо, я осторожно толкал каждую дверь и заглядывал внутрь.

Ничего. Вообще ничего, кроме повсеместно внушающего уныние бесполезного мусора. И никаких следов. Ни человеческих, ни чьих-либо еще. Ничего.

Сколько мне еще придется шататься по округе, если и здесь я ничего не найду? День? Два? Три? Или целую неделю? Этот район, пустой и заброшенный, мне не нравился. Но тем не менее я практически безвылазно проторчал в нем уже два дня, методично обыскивая один дом за другим и изображая из себя ходячую приманку. И все потому, что где-то на этих пустынных улицах только за последние две недели бесследно исчезли сразу трое наших. Прямо посреди божьего дня.